— Позвольте вас проводить. Я всё равно шел на встречу с вашим отцом.
— Через лес? — вырвалось у меня.
— Через лес. Я осматривал местные достопримечательности, раз уж решил поселиться поблизости.
— П-поблизости? — Меня почему-то эта новость чрезвычайно взволновала.
На лице мистера Дрейка отразилось легкое удивлением, тотчас же сменившееся уже привычной мне снисходительной улыбкой.
— Ну да, вы весь вчерашний вечер витали в облаках, неудивительно, что вы не услышали ничего из нашего разговора с вашими родителями. — Я непонимающе воззрилась на него, ожидая дальнейших пояснений. — Я решил купить Хайгарден Парк.
Хайгарден Парк? Да, я, конечно, слышала, что Стивенсоны, владевшие этим поместьем, находятся в крайне затруднительном финансовом положении после внезапной смерти единственного сына, который спекулировал на бирже и просадил половину своего состояния в азартных играх, но чтобы они продали дом, бывший, по словам мистера Стивенсона, главной гордостью его семьи? Он всегда с таким трепетом и теплотой отзывался об особняке и близлежащих землях, что, можно подумать, он сам по кирпичику его строил и сам по акру засеивал поля. Должно быть, Стивенсоны и правда в бедственном положении, раз расстаются с домом по собственной воле, да еще и наверняка по цене, значительно ниже рыночной.
— Вы хотите стать фермером, мистер Дрейк?
И снова смех.
— О нет, оседлая жизнь не по мне. Я не расстанусь с возможностью бороздить земной шар. Не после того, как… Впрочем, это совершенно неважно. Пойдемте, вашей лошади явно не терпится покинуть эту мрачную рощу.
Я согласилась, отвязала от дерева Баньши и взяла ее под уздцы. Мистер Дрейк предложил повести лошадь, и я не могла ему отказать. Если бы кто-то увидел, что я веду под уздцы лошадь в компании джентльмена, это могло очень худо сказаться на его репутации, а я не хотела портить жизнь человеку, который не сделал мне ничего дурного.
Всю дорогу мы молчали, что было мне даже на руку, так как я имела возможность подумать о только что услышанном. Значит, мистер Дрейк теперь будет жить совсем рядом. Может, поэтому он так подружился с папенькой? А папенька решил, что он выгодная для меня партия, раз уж мы теперь почти соседи? Я украдкой посмотрела на мистера Дрейка. Одет он сегодня не во флотское, военного в нем распознаешь разве что по осанке и пружинистой, бодрой походке. Мне совсем не хотелось думать о его материальном положении и строить догадки, откуда у него взялись деньги на такой дом, но мысли сами проносились в голове против моей воли. Разве майор Королевского флота может позволить себе такие траты? Стивенсоны и правда настолько отчаялись, что согласны сбыть убыточное поместье с рук за любую цену?
Что толку об этом думать, решила я. Состояние его кошелька меня совершенно не касается. Как и не касаются мотивы, заставившие его приобрести дом. Мистер Дрейк сказал, что оседлый образ жизни не по нему, зачем тогда он приобретает землю? Ради дополнительного заработка? Но ведь эту землю еще надо привести в порядок, чтобы она начала приносить доход. И что значили его странные слова: «Не после того, как…»? Не после чего? Я гневно замотала головой, отгоняя от себя ненужные мысли. Это всё совершенно не моего ума дела. А если любопытство станет слишком невыносимым, я спрошу обо всем у папеньки. Думаю, он охотно поделится всей интересующей меня информацией о мистере Дрейке, раз уж решил выдать меня за него замуж.
Баньши довольно покорно и послушно шла почти всю дорогу, хотя обычно она крайне насторожено относится к незнакомым людям. Казалось, присутствие мистера Дрейка ее ничуть не смущало. Но ближе к дому она заметно заволновалась, то и дело прибавляла шаг и норовила сорваться с места. Мистер Дрейк тянул вожжи, стараясь справиться со своенравной кобылой, но она не обращал на это никакого внимания. Наконец, возмущенно взревев, она едва не вырвалась. Я вовремя коснулась ее рукой, успокаивая. Почувствовав мое прикосновение, она тотчас же угомонилась.
— Простите Баньши, она очень своенравная.
— Баньши? Вы назвали свою кобылу Баньши?
— Да, а что вам не нравится в этом имени? — должно быть, я задала этот вопрос враждебным тоном, потому что мистер Дрейк извиняющееся улыбнулся.