— Сядь, дорогая, — холодно произнесла маменька. — Нам надо поговорить.
Я покорно села. Ужин был безнадежно испорчен, даже тетушка отодвинула от себя тарелку и как-то невесело улыбнулась, словно знала, что этим всё и кончится. Я ожидала гневной тирады по поводу моей утренней прогулки, но слова, сказанные маменькой, меня совершенно поразили:
— Ты ведь понимаешь, дорогая, что мистер Дрейк — твой последний шанс? — Ее взгляд был остер и холоден, а слова она цедила, словно каждое отравляло ее изнутри. Я воззрилась на нее в полнейшем замешательстве и едва не открыла рот от крайней степени возмущения. — Не надо этих твоих гримас, дорогая. Будем называть вещи своими именами. Чем старше ты становишься, тем меньше у тебя шансов выйти замуж.
Я посмотрела на папеньку, ища спасения, но его взгляд был таким же холодным, как у маменьки, хотя руки его взволнованно сжались в кулак. Тетушка и вовсе не могла мне ничем помочь, хотя смотрела она на меня горестно, словно понимая, насколько эти разговоры ранят. Вероятно, она вспоминала, как эти же самые слова когда-то за семейным ужином говорили ей.
— Maman, — обратилась я к ней, как обычно обращалась, когда желала выказать свое недовольство или позлить, — боюсь, вы слишком категоричны.
— А я боюсь, что ты начинаешь мне дерзить.
— У меня в мыслях ничего подобного не было.
— Прошу вас, успокойтесь, — наконец вклинился в начинающий становиться ссорой разговор отец. — Дорогая моя, — он понизил тон, обращаясь ко мне, под его усами наметились очертания нежной улыбки, — мама хочет сказать, что мы все очень переживаем за твое будущее, а мистер Дрейк… гм… лучший способ его устроить в самом лучшем виде.
— Боюсь, я не могу с этим согласиться, — возразила я. — Вы даже не спрашивали его мнения и всё давно решили за него.
— Джентльмены часто не знают, чего хотят, — сказала маменька, небрежно махнув рукой в сторону папеньки. — Твой отец сначала тоже меня не замечал.
— Чего не скажешь о мистере Дрейке в отношении тебя, — подхватил папенька. — Он смотрел на тебя весь вчерашний вечер…
— И если бы ты не пребывала в своих сказочных фантазиях, ты бы тоже наверняка это заметила, — завершила реплику отца матушка.
Я молчала, пораженная их словами. Они атаковали меня всё новыми и новыми фразами, не давая вставить мне ни звука. Меня начинал обижать этот разговор. Обижать настолько, что я почувствовала явственное желание заплакать. Я непременно так и сделаю, оставшись наедине с собой, но сейчас необходимо выслушать их доводы со спокойствием и достоинством. И согласиться с ними, как послушная и хорошая дочь. В конце концов, мистер Дрейк, если он достаточно умен, довольно скоро поймет, что мои родители подготовили для него ловушку. Жениться он точно не намерен, судя по его сегодняшним словам о ненависти к оседлой жизни, а значит, мне остается потерпеть месяц или даже меньше, прежде чем он прекратит наносить нам визиты.
— Что ж, даже если так, — стараясь быть покорной, сказала я, — к чему этот разговор? Maman еще вчера совершенно ясно дала мне понять, каково мое положение.
Она, видимо, собралась ответить что-то неприятное и колкое, но не успела, прерванная спокойным голосом отца:
— Сегодня он нанес мне визит… И сказал, что уезжает по долгу службы в Индию. Он просил помощи в покупке Хайгарден Парка, чтобы ускорить этот процесс. Совершенно ясно, что в Индии он задержится на очень долгий срок. Уезжает он в конце июня. У тебя есть месяц, чтобы его очаровать.
Мне хотелось возразить, что очаровывать его мне совсем не по нраву. А даже если бы было по нраву, делать это я совершенно не умела. Но я покорно выслушала отца и сдержанно кивнула. Маменька, наверняка ожидавшая с моей стороны дерзкой выходки, недовольно накуксилась, тетушка посмотрела на меня с нескрываемой жалостью, которая острым ножом полоснула мне по сердцу. Отец казался совершенно серьезным, но и в его взгляде я нашла чувства, чем-то похожие на чувства тетушки. Вся ситуация представлялась мне совершенно оскорбительной. Горячие слезы гнева и обиды уже готовы были выступить на ресницах, но я вовремя собой овладела.