Несмотря на высокий показатель выносливости и сверхъестественную способность к регенерации, я ощущал, что буквально всё моё тело ноет и болит. Начиная от пяток и заканчивая кожей на черепе. Словно я и не воплощенная пародия на супергероя, а выползший из подворотни человек-синяк.
И это что касается телесной боли. Про душевную я вообще молчу. Хотя…
…
Синяя кожа…
…
Черные волосы…
…
Плавные изгибы тела…
…
Упирающиеся в мои плечи длинные ноги с элегантными золотыми браслетами на щиколотках…
…
«Нет. Всё. Прочь из моей головы! Я не собираюсь о тебе сейчас думать».
— Проклятье!
Рассердившись на собственную слабость, я наклонился вперед и подобрал с пола сверток с вещами. Почему не переместил его сразу в «Хранилище», а тащил всю дорогу в руках — без понятия.
Стихиалиевый Глидер, Цестус, броня и сломанный пополам посох Сольдбис. Оружие, изготовленное гномом Аррасом из той самой трубы, что когда-то давно я добыл на борту «России-17».
Забавно. А ведь именно с ней я шел в первую атаку на вожака рыхлов-трупоедов. Причем боялся монстра до жути. Настолько, что моё сердце было готово выпрыгнуть из груди. Но зато теперь тот паучок для меня не опаснее цыпленка.
Сложив сломанные части посоха вместе, я аккуратно положил их на подставку для оружия. Пускай полежат пока тут. Как напоминание о том, через что нам вместе довелось пройти. Как и о том, что некоторые вещи лучше не восстанавливать.
Я не стану его чинить. Наоборот. Извлеку из него всё самое ценное, попросив кузнеца Арраса достать сердцевину артефакта, после чего проделаю то же самое с подаренным Германом навершием. И уже тогда буду думать над тем, какое оружие проапгрейдить следующим.
Помнится, Август говорил, что внутренности артефакта можно встроить куда угодно.
Я аккуратно взял в руки Стихиалиевый Цестус.
По сути, это не только магическая побрякушка с уникальной способностью «Без границ», что позволяет временно наделять иллюзии физическими свойствами, но и вспомогательное оружие. Точнее — боевая перчатка.
Собственно, чем не вариант? Внедрить в артефакт свойства посоха, добавить металлические заклепки, пластины и заточенные лезвия над костяшками пальцев. Вот тебе и спхайрай. Некогда запрещенное оружие среди гладиаторов. А если еще и получится изготовить шипы из адамантии или божественной стали, то тогда я вообще смогу забивать противников всего одной парочкой крепких ударов.
Весомый аргумент. Особенно если учесть, что в силу обстоятельств мне раз за разом приходится вступать в ближний бой.
— Хм-м-м…
Глядя на Цестус, я снова почувствовал, как мои мысли устремились не в ту степь. Так и знал, что это будет происходить, как только я останусь один. Это с друзьями я был вынужден подавлять любые терзания и держать себя в руках, а вот оставшись наедине с собой…
…
Ожившая иллюзия…
…
Способность «Без границ»…
…
«Заряд стихиалиума — 23,7 %»…
…
«Так, Влад. Отставить! Даже не думай».
…
— Ай, к черту!
Заряд стихиалиума: 23,7 % — > 1,5 % — иллюзия воплотилась.
Я напрягся.
Алекса материализовалась передо мной в точности такой, какой я успел её запомнить. Синяя кожа, угольно-черные волосы, длинные ноги… невероятно привлекательное полуобнаженное тело…
Всего одно мгновение, и концентрация витающих в воздухе феромонов разом превысила все мыслимые и немыслимые пределы. И это было странно. Странно потому, что её предательство вовсе не отбило у меня то самое желание, а скорее наоборот, еще сильнее усилило, но при этом сделало его каким-то противоестественным. Болезненным. Когда одновременно ненавидишь, но при этом изо всех сил борешься с желанием сорвать с неё проклятую одежду и грубо толкнуть на кровать.
— Думаешь, я не настоящая? — улыбнулась девушка.
Я промолчал.
— Знаешь, Влад, я могу до позднего вечера умолять тебя о прощении. Но с другой стороны — Алекса повернулась ко мне спиной, сбросила с себя тугую набедренную повязку и плавно опустилась на четвереньки, глубоко прогнувшись в спине — Ты можешь наказать меня, как я того заслуживаю. Хочешь?
— Пошла ты.
Развеять иллюзию.
Я схватился за голову.
«Черт подери. Что я делаю? Совсем из ума выжил, тупой извращенец. Опустился уже до того, что готов поиметь плод собственных воображений. Это ведь не она со мной говорила, а мои желания».
Я резко встал и вышел на балкон. Затем прошел пару метров вперед и облокотился на парапет, чувствуя, как холодный океанический ветер развевает полы моего халата. Требовалось подышать свежим воздухом.