— Не невозможно, а сложно. Крайне сложно. А если говорить еще точнее: Лорд-Скелет — единственный в своём роде.
— Но как?
— Это был тысяча сто двадцать седьмой год эпохи Восстания Титанов. Очередной чудовищно кровавый бой, по завершении которого мы победили титана Магралейноса и полностью вырезали охраняемый им город Ганг. В честь победы Рамнагор решил устроить грандиозный гладиаторский поединок. Но непростой. Он поднял всех павших воинов и даже тех, кто был захоронен на городском кладбище, а затем заставил их сражаться между собой. Три дня и три ночи мертвецы бились на арене, пока не остался один. Самый обычный и хилый скелет, едва способный держать оружие. «Гангское чудище» — так мы его прозвали в тот вечер. А на следующий день Рамнагор решил его возвысить. Провел сложнейший некромантский ритуал, наделил самосознанием и начал величать его Лордом. Был ли это жест доброй воли или же обычная насмешка — никто не знает. Однако теперь вряд ли найдется хоть один смельчак, имеющий достаточно большие яйца, чтобы над ним насмехаться.
И правда. Пусть я и не видел его уровня, но лично у меня сомнений не оставалось: Лорд-Скелет — чертовский опасный противник. Как, впрочем, и вся оставшаяся троица.
— Даже не представляю, как он умудрился это провернуть, — задумчиво произнес Илай.
— Рамнагор был сильным некромантом. Быть может, самым сильным из всех. Спокойный характер, расчётливый ум. Противник достойный уважения… — генерал выдержал минутную паузу. – А теперь заткнитесь и идите за мной.
Зиккурат.
Три поставленные друг на друга усеченные пирамиды, испещренные лестницами, террасами и прямоугольными нишами.
Мрачная и тоскливая постройка из гладко обтесанного камня, что, ко всеобщему удивлению, внутри оказалась гораздо симпатичнее и уютнее, чем мы представляли.
Никаких ржавых клеток, пыточных инструментов и доносящихся из глубин подвала жалобных стонов. Скорее наоборот. Не пойми откуда взявшаяся роскошная мебель, пушистые ковры, освещающие помещение жаровни, шкафы с книгами и серебряные подносы с угощениями. Как и сотни картин, развешанные буквально везде и всюду. Пейзажи, абстракции, батальные сцены и натюрморты.
— Вынужден отметить, что художник — истинный виртуоз, — восхитился Эстир. — Это потрясающе!
— Хм, — Гундахар озадаченно почесал подбородок. – Вкус у тебя, конечно, говно, но, судя по всему, иногда бывают исключения. А за комплимент спасибо.
— Так это твои?
— Мои. Чьи же еще? Дарий и Шейд забрали их из хранилища Галереи Павших. Вместе с остальными вещами, — генерал ненадолго задумался. — А знаешь… Сегодня я добрый. И, пожалуй, в качестве ответной благодарности подарю твоим усам внеочередное помилование. Можешь использовать его в будущем, как только представится такая возможность.
— О! Чертовски рад это слышать! — улыбнулся шаман. — В таком случае я смиренно принимаю ваш щедрый дар и спешу им воспользоваться незамедлительно. Ибо алхимики Вергилия мне раз сто повторили, что сыворотка антимутагена будет готова не раньше, чем через неделю. И ускорить процесс тут никак невозможно. Хотя бы потому, что ингредиенты должны настояться.
— У-у-у…
Гундахар посмотрел на Эстира как на смердящую кучу навоза, но вместе с тем неохотно сдался. Неделя — значит, неделя.
— А почему только Гласу достался подарок? — подал голос Мозес. — Мне, между прочим, тоже картины понравились.
В ответ рыцарь смерти картинно вздрогнул и повернулся к монаху.
— Как ты сюда попал? Неужели кто-то оставил клетку открытой?
— Ай, отставь меня в покое, Тед Банди, — отмахнулся тот. — Мне и так нет житья после твоих уколов.
— Уж кто бы говорил.
— У тебя хотя бы способности остались прежними. В то время как у меня они сменились на диаметрально противоположные. «Бациллокинез», «Генерация яда», «Ослабление иммунитета», «Паразитизм», «Чума» и прочая омерзительная хрень, включая «Токсичность». Ей богу, я теперь не монах, а ходячая язва. Болезни, увечья, вонь, гниение и слизь.
— Значит, ты еще больше стал похож на матку Ямарайаху. С чем я тебя и поздравляю.
— Черт. Да кто такая эта матка Ямарайаху?! Уже миллион раз о ней слышал, но никакой информации так и не нашел. Даже название нигде не встречается.
— Ты и вправду хочешь знать, кто это?
— Хочу.
— Уверен? — генерал остановился и пристально заглянул в глаза Мозесу.