Я хуже, чем двенадцатилетние поклонницы Джастина Бибера с их болезненной любовью к нему, или как это иначе называется.
Моя дверь распахнулась.
— У тебя есть карты доступа к каждой комнате? — я спрыгнула с кровати, борясь с желанием обнять улыбающегося Никсона.
— Конечно, — его улыбка как бы говорила «Я важная персона».
Я закатила глаза.
— Я не вижу попкорн.
— Об этом, — он почесал затылок. — Чейзу было скучно, так что…
— Вечеринка здесь! — крикнул Чейз с порога, загруженный достаточным количеством еды, чтобы можно было накормить небольшую страну. — Подвинься, Никсон. Время фильмов, и у меня груз.
— Он обкуренный? — я скрестила руки и заглянула в глаза Чейза.
— Нет, — сказали они в унисон.
— Я в нормальном состоянии. Я выпил два «Ред Булла», так что, вину за шум беру на себя. Черт, мне было скучно. Ты спасла мне жизнь, — Чейз подмигнул и свалил продукты на стол. Кажется, я всегда забываю, насколько он привлекательный. Он был таким же горячим, как Никсон, и, очевидно, с ним может быть так же много хлопот. Ну, может быть не настолько, но почти. В конце концов, они семья.
Никсон захлопнул дверь в мою комнату, к большому разочарованию ожидающих в зале девочек, которые смотрели прямо на меня, считая, видимо, главной блудницей века.
— Ну… — я начала распаковывать продукты. Я даже не хочу знать, сколько охраны им пришлось взять с собой, чтобы сходить в магазин и купить все это. — Какой фильм вы взяли?
Чейз усмехнулся.
— Забавно, что ты спрашиваешь об этом.
— Чейз, — предупредил Никсон, но Чейз продолжал говорить.
— Никсон был расстроен из-за вашего испорченного свидания, и я подумал, что же может поднять ему настроение? Что может вдохновить его быть более романтичным? Я имею в виду, коровы, чувак? В самом деле?
— Это было романтично, — защищала я Никсона, войдя в кольцо из его рук, не будучи в состоянии контролировать себя рядом с ним.
— Коровы. Коровы романтичны? — Чейз покачал головой. — Я думаю, нет. А по моему мнению, или по мнению моей дорогой мамочки, Николас Спаркс — дерьмо. Поэтому, мы собираемся смотреть… Барабанную дробь, пожалуйста…
Никсон и я просто смотрели, пока Чейз барабанил по столу.
— «Дневник памяти»!
— Застрелите меня прямо сейчас, — выругался Никсон.
Я улыбнулась.
— Эй, это хороший фильм.
Чейз усмехнулся Никсону:
— Скажи это, чувак. Скажи это.
— Сказать что?
— В-вампир? — догадался Никсон, полностью копируя фразу из «Сумерек». — Ладно, ты сделал правильный выбор, взяв Николаса Спаркса. Хорошая работа. Жаль только, что ты не можешь использовать эту свою романтичность для поисков собственной девчонки.
Чейз отстранился и пожал плечами:
— Я уже нашел свою девчонку.
Никсон прищурился.
Чейз шагнул ко мне и обнял меня.
— Вот видишь?! У меня отлично это получилось. Через минуту ты, скорее всего, убьешь меня, но знай, что я против убийств.
— Романтично, — я убрала руку Чейза с моего плеча и отошла.
Глаза Никсона снова стали ледяными, когда он посмотрел на Чейза.
— Не в этой жизни, чувак.
— Никто не знает наверняка, — ответил Чейз.
Подождите, когда это все успело перерасти в серьезную перепалку? Оба они, казалось, готовы наброситься друг на друга с кулаками.
— Ладно, слишком много тестостерона! — я встала между ними. — Давайте просто смотреть фильм, ладно?
Чейз откинул свой испуг на задний план и улыбнулся:
— Конечно, я просто возьму чипсы и отчалю. Ах да, и попкорн. А так же немного лакрицы и «Скиттлс».
— «Скиттлс»? — повторила я.
— Он хочет, чтобы ты попробовала радугу, — застонал Никсон. — Это один из его приемов. А затем он кладет «Скиттлс» себе в рот и целует тебя. Это устаревший прием, но он никак не может перестать проделывать его, да, Чейз?
— Ублюдок, — пошутил Чейз и направился к закускам.
Никсон лег на мою кровать и протянул руки, давая понять, что я должна сделать то же самое. Я прижалась к нему и через несколько минут почувствовала, как мои глаза закрываются.
— Все в порядке, — прошептал Никсон мне на ухо. — Ты можешь засыпать. Я знаю, это была бурная ночь.
— Но… — я открывала глаза. — Мы должны поговорить о сегодняшнем дне и о том, почему у тебя при себе имеется оружие… и «Скиттлс».
— «Скиттлс»? — усмехнулся он. — Что, хочешь попробовать мою радугу?
— Я люблю радугу, — улыбнулась я.
А? Должно быть, мне снился сон, потому что я могу поклясться, что слышала, как Никсон сказал: «Я всегда любил тебя».