Даже моя одежда казалась мне некомфортной, будто она принадлежала вовсе не мне.
Как же я оказалась в такой ситуации?
Ох, верно! Дедушка, мои родители… тьфу. Полагаю, старая поговорка верна: « Ты не можешь выбрать, кем тебе родиться».
Спустя несколько минут, мы, наконец, повернули на улицу, проходящую позади полуразрушенного ресторана, и остановились.
— Ты готова? — поинтересовался Никсон без каких-либо эмоций.
Я покачала головой. Я не была готова. Разве можно быть готовой к этому? Расправляться с парнем, который пытался изнасиловать меня? Особенно в присутствии других мужчин? Нет, я совсем не была готова к чему-либо из этого, и мне не хотелось ничего, кроме как зарыться головой в песок и притвориться, что ничего не произошло.
Я не осознавала этого, но меня явно трясло, пока Никсон не схватил мою руку, приближая ее к своим губам.
— С тобой все будет в порядке. Я обещаю. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Его глаза сейчас напоминали лед. Я коснулась его лица. Он моргнул и вздохнул. Ему было так же тяжело, как и мне. Я знала это. Потому, что если бы кто-то навредил моей семьей или тем, кого я люблю, я не стала бы думать дважды — делать этому человеку больно или нет. Но сейчас совсем другая ситуация, ведь на первом плане — я , и все это будет на моей совести. Я знала, что Никсон горит желанием отрубить Фениксу руки, но я не смогу потом спокойно спать, зная, что это моя вина и моя ошибка.
Если чувство юмора посетило бы меня в эту самую секунду, то я бы не обошла стороной тот факт, что название здания, у которого мы сейчас находились, и фамилия Никсона были одинаковыми. Вместо этого, я облизнула пересохшие губы и сглотнула комок страха, засевший у меня в горле.
Мы спустились в тускло освещенный коридор, а затем повернули налево, где собрались несколько человек, и они смеялись.
Смеялись .
Что?
Я осмотрелась вокруг.
Комната не была слабо освещена, как я ожидала. И Феникс не был в цепях. Он спокойно сидел в кресле со связанными веревкой руками.
Мужчины, находящиеся там, размеренно кушали и пили вино. Вот дерьмо, это выглядело так, словно они пировали!
Вскоре они заметили наше присутствие и отставили всю еду и бокалы в сторону. Краем глаза я заметила, как дедушка пробирается ко мне.
Я бы обернулась к нему, если бы не Феникс, который устремил свой взгляд прямо на меня и при этом ухмылялся.
Плохая идея.
Я бросилась в его сторону и, прежде чем кто-либо мог меня остановить, ударила его так сильно по лицу, что вдруг ощутила резкую пульсирующую боль в руке.
Он сыпал проклятиями, падая на цементный пол.
В комнате повисла тишина.
— И это все? — Феникс дразнил меня.
Я сделала шаг вперед, намереваясь пнуть его в голову, но Никсон осторожно потянул меня назад в свои объятия, когда несколько мужчин помогли Фениксу сесть обратно в кресло, после чего снова начали связывать его руки, только уже за спиной.
Дедушка откашлялся.
— Все члены комиссии, встаньте, пожалуйста.
— Комиссия? — повторила я, все еще не сводя взгляда с Феникса.
Никсон прижал меня к себе.
— Один человек представляет каждую семью. Это своего рода суд. Каждый человек имеет представителя, и у каждого представителя есть право голоса.
— Ты один из них? — спросила я, глядя ему в глаза.
— К сожалению, нет. Так как я один из боссов, мне пришлось избрать кого-то другого из моей семьи.
— Кого?
Никсон прикусил губу, заставляя металлическое кольцо мерцать на свету.
— Чейза.
— Ох, — я кивнула. — Тогда это хорошо.
— Отлично, — сухо сказал Никсон, когда его взгляд упал на дверь, в которую входил Чейз.
— Все присутствуют, — объявил дедушка. — Каждому представителю комиссии разрешено говорить от имени своей семьи. Я буду последним, учитывая причину нашего собрания.
За этим последовало несколько ворчливых звуков и кивков головой.
— Я начну первым, — кто-то сделал шаг вперед. Я не узнала его, но чувствовала, что должна была. Он выглядел на несколько лет старше меня. Скорее всего, ему примерно столько же, сколько и Никсону. Его глаза осмотрели комнату и остановились на мне. — Трейс, верно?