- Сами вы не разберетесь. Поэтому жду вас обоих внизу, в своем кабинете, - чеканил отец каждое слово, а мама тихо глотала слезы.
Она всегда сильно переживала, когда между нами случался разлад.
Вот чье состояние огорчало, не хотел, чтобы она расстраивалась из-за нас. Родители покинули комнату, Антон испепелял меня взглядом, стоя на пороге.
- Ты за это еще ответишь, - зло выплюнул брат. Я кивнул. Пусть втащит. Хоть попробует.
Только он не понимает, что я сам уже себя наказал. Никогда еще, ни из-за одной девчонки меня так не плющило. Делал ей плохо, вел себя, как обычно, не задумываясь. Совесть не грызла. Думал нет ее у меня, атрофировалась.
А тут… Я хотел, чтобы мне было так же больно. Как ей сейчас. Сжимаю зубы так, что десна ныть начинают.
Переоделся и пошел на первый этаж. Отец не отличался терпением. В этом я на него похож больше, чем Антон. Брат больше в мать, дипломат.
Постучался в дверь кабинета и приоткрыл ее. Отец сидел за своим письменным столом и говорил по телефону.
- Подожди за дверью, я вас позову, - сказано было сухо, в приказном тоне.
Как раз к этому времени Антон подошел к кабинету.
- В этот раз ты заигрался, брат, - говорил он негромко, чтобы еще больше не злить отца.
- Это не твое дело. Ты получил девушку, я выиграл пари.
Мои слова подействовали как бомба. Сейчас могу сказать, что я этого и желал. Антон, не дожидаясь ответа, врезал мне. Ощутимо так. Я ответил, не стал себе отказывать в удовольствии.
Наша потасовка переместилась в гостиную, где мы умудрились разгрохать любимую вазу мамы. У обоих были уже разбиты носы, удары наносили молча. Это впервые мы позволили себе такое поведение в стенах нашего дома.
- Да прекратите же вы! - не вовремя мама решила пройти мимо гостиной. – Что с вами происходит?
Я не хотел говорить, ведь придется тогда рассказывать и о своих чувствах. А брат не пропустит момента, чтобы рассказать, какой я подлец. Но нас прервал громкий бас отца.
- Быстро в кабинет, - смотрел на нас тяжелым прожигающим взглядом.
Ослушаться мы не могли, поэтому пошли сразу и без пререканий.
- Я недоволен вашим поведением, - говорил отец, хоть и спокойно, но это не обмануло, он был очень на нас зол. – У вас два выбора, - тем временем продолжил он. – Или вы поступаете в Кембридж после школы, и это не обсуждается. Или вы немедленно идете служить в спецвойска. Смотрю, сил у вас в достатке. Там и завершите свое среднее образование.
Мы с братом смотрели на него ошарашено. Перечить не получится, при желании он исполнит угрозу. Он давно нам грозился.
- Отец, ты же несерьезно? – спросил его Антон.
- Очень даже серьезно, и не позволю из-за пигалицы испортить свою жизнь, - рявкнул родитель, прищуривая в раздражении один глаз.
Только сейчас дошло, что отец знает про Алену. Брат рассказал, или шпиона к нам приставил?
Если Тоха язык распустил, то он просто дурак. Отец не станет разбираться, кто прав, кто виноват. Будем артачиться, то и Аленке может прилететь. Вышлет ее семейство в течении часа из столицы.
- Я поеду в Кембридж, отец, - сказал ему, чтобы пока притупить его бдительность. – Обещаю, больше разборок с моей стороны не будет.
Он уже один раз был готов меня отправить к своему другу-вояке, который должен был сделать из меня мужика. Подавить мое бунтарство.
- Ты не заставишь меня отказаться от Алены, - а вот брат решил поспорить с ним, не стал ему мешать.
- Подумай еще раз, нужна тебе эта девушка. Где она, и где ты. А теперь свободны. И уберите там за собой.
Мы вышли молча, прибрались в гостиной, а потом так и поднялись каждый в свою комнату. Молча. Мама провожала нас молчаливым расстроенным взглядом. Жаль, что ей пришлось это все наблюдать.
После этого разговора, отец разрешил Антону встречаться с заучкой, но только до того момента, пока мы не уедем.
Месяц прошел, я усердно учился. Нажимал на английский язык, собираясь летом в Англию. Четверть подходила к концу. На носу новогодний бал, на который мне не хочется идти.
Аленка не приходила в школу две недели, после устроенной мной пакости. Потом просто перестала меня замечать. Ни взгляда. С Антохой ходила, держась за руки.
Дышать тяжко, зная, что она рядом. Но не моя. Так хотелось узнать, на что живет ее семья, ведь я платил за ее уроки, помогая тем самым.
В школе я стал держаться подальше от них, все изменилось. Череда новых подружек не могли мне заменить и долю тех эмоций, которые получал с ней.
Мне только осталось дождаться, когда закончится учебный год и свалить отсюда навсегда, чтобы больше не видеть ее. Как прожить в такой атмосфере еще полгода?
- Слышала, вы выступаете на новогодней дискотеке, - догоняет меня Вики, и впихивает свой рюкзак в мою руку. – Кайф! Так люблю, когда ты играешь на гитаре. И особенно, когда поешь.
- Я не приду, наверное. Пашка для тебя споет, - огрызаюсь, отдавая ее рюкзак обратно. Липучка.
Захожу в раздевалку, срываю свой пуховик с вешалки и вдруг вижу Аленку, которая сидит на корточках, спрятавшись за одеждой. Ее плечи подрагивают, лицом уткнулась в ладони, а перед ней на полу ее белая куртка, вся истоптанная, и отдельно рукава валяются.
Какая-то тварь испортила ее единственный пуховик!
Глава 20
Алёна
Я растерялась. Не знаю, что мне делать. Спряталась за вешалками, чтобы Антон не нашел. Он же начнет деньги совать мне, или потащит новую куртку покупать. А мне уже стыдно от его постоянной помощи.
Разложила перед собой на полу свой белый истерзанный пуховик, приложила рукава. Сразу хотела пойти в кабинет труда и попросить учительницу помочь наладить куртку. Но тут же отмела эту идею.
Рукава выдрали так, что обратно не приладишь. И меня сейчас волнует вопрос не кто это сделал, а зачем я вообще приперлась в эту элитную школу, в которой учатся такие невоспитанные ученики? Что я здесь вообще делаю?!
Что моя семья делает в столице? Какая разница, где жрать пустые макароны раз в день?
Я как дура, каждый учебный день готовлю к очередной олимпиаде команду, члены которой ленивы и тупы, ноют постоянно, не приходят на тренировки. А Мила вообще демонстративно показывает мне, где мое место в этой жизни.
Мы выиграли прошлую олимпиаду, все вроде воспряли духом и расслабились. Они решили, что сделали свое дело, и больше стараться не нужно. И ничего, что следующая межрегиональная олимпиада уже через месяц. Никого это не волнует, кроме меня и завуча.
А, да, Антон всегда рядом, старается, тренируется. Вот, звонит опять. Телефон на беззвучном режиме, валяется рядом с курткой.
- Да, Антош? – делаю голос как можно веселее.
- Ален, а ты где? Ушла в раздевалку и пропала. Я думал, ты вернулась в кабинет, пришел, а тебя и здесь нет, - голос его немного успокаивает. Даже хочу рассказать о моей очередной трагедии, но вместо этого вру.
- А мне мама позвонила… я уже уехала домой.
- Ладно, я тогда завтра утром приеду, погуляем…
- Эм-м… нет, не получится, у меня дела. И вообще, мы решили к папе поехать на Новый год. Так что, встретимся в школе, после каникул… наверное.
- Ален, что происходит? – слышу возмущение. Да, врать я не умею.
- Ничего, мне пора, - сбрасываю вызов и утыкаюсь в ладони.
Я больше не приду в эту школу. Не хотела возвращаться с больничного, после пакости, которую Макс устроил, но Антон уговорил. Теперь все, не хочу больше.
Я устала настолько, что уже даже нет сил злиться на Вику, или как она себя любит называть Вики. Я уверена, что это она после сегодняшнего нашего столкновения, решила с девочками мне напакостить. В голове всплыла стычка.
- Ты серьезно думаешь, что нужна Антону? – ехидно спрашивала у меня.