В горнице стоял настоящий погром. Нет, вроде особо ничего не пострадало, но все вещи валялись как попало на полу, на столе и под столом, на кровати и под кроватью. Возле кровати, рядом со сбитым в кучу одеялом валялся тщательно закупоренный почти пустой бутылек.
— Алена…
Девушка, обмякнув в его руках, не отозвалась. Лицо ее было бледным, почти серым. Владимир сжал зубы так, что на скулах заходили желваки. Неподвижную Алену он перекинул через плечо словно мешок картошки и, добравшись до кадки, служившей чем-то вроде ванной, поставил в нее таз с водой и пару раз окунул туда Алену головой. Она тихо что-то промычала, протестуя. Решив, что это к лучшему, Владимир повторил сеанс водолечения еще несколько раз. И только когда девушка начала активно отбиваться, цепляться руками за края таза, за руки Владимира, он поднял ее и заглянул в мокрое лицо и перепуганные глаза.
— Живая?
Она отрицательно покачала головой и потянулась к полотенцу.
После своеобразной "реанимации" Алена с несчастным видом забралась на кровать, подцепила с пола одеяло и, кутаясь по горло, уселась возле стенки. Владимир отвел собак, распряг и вернувшись в дом, опустился рядом.
— Что это значит?
Откинув рукой пряди влажных волос, Алена подняла глаза.
— Ты действительно просил их прийти?
— Да.
Алена вздохнула.
— Они пришли. Гелена и еще четыре какие-то женщины. Перевернули тут все вверх дном. А я с утра убралась… тут такой порядок был! — девушка судорожно сглотнула, боясь расплакаться. Странно, но жаль было того порядка, который она наводила почти пол дня. — А когда я попросила их уйти…
Алена скосила глаза на стоящую у кровати бутылку.
— Они меня заставили это выпить, — прошептала она, сообразив вдруг, как абсурдно звучат ее слова.
Брови Владимира удивленно взметнулись. Он ничего не сказала, но Алена почему-то сразу поняла, что ей не верят.
— Ладно, Аленка, — сказал Владимир после довольно продолжительного молчания, — пока еду приготовлю, а-то голодный как черт. А ты ложись пока, спи…
При слове "еда" Алена радостно встрепенулась и, быстренько соскочив с кровати, подбежала к печке.
— Не надо готовить! Я приготовила. Тут целая кастрюля…
И замолчала, растерянно хлопая ресницами. Кастрюля оказалась пустой и совершенно чистой.
— Но тут была… Я же…
Алена замолкла. Глаза щипало. Еще немного, и она разревется. Скорее почувствовав, чем услышав, что Владимир подошел и стоит сейчас прямо за ее спиной и вместе с ней заглядывает в пустую кастрюлю, Алена опустила крышку и обернулась, старательно пряча глаза.
— Мне наверное приснилось, — пробормотала она.
— Аленка… — тихо позвал Владимир.
Но она быстренько прошмыгнула мимо него и забралась под одеяло. Свернувшись калачиком, Алена еще некоторое время прислушивалась к негромкому стуку посуды, а потом все-таки заснула.
Просыпаться утром не хотелось совершенно. Виски трещали. Глаза болели и никак не хотели открываться. Но Алена не была лежебокой. Она все-таки пересилила себя и встала. После умывания стало немного легче. Но глаза все равно спешили закрыться при каждом удобном случае. Когда Алена села за стол, Владимир еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Но решил, что это будет несколько нетактично.
— Аленка, я сегодня по делам в город съезжу. Посидишь сама?
— Угу, — ответила она, а потом вдруг испугалась, — А можно я никому не буду открывать?
— Нужно, — ответил Владимир.
— Тогда хорошо. Посижу.
Алена вздохнула и вдруг фыркнула.
— Знаешь, я вчера до обеда уборкой занималась, — она вспомнила, что Владимир ей все равно не верит, но решила продолжать, — так вот, благодаря вчерашним гостям мне сегодня не придется скучать. Можно будет опять убираться хоть целый день.
Алена засмеялась, но ее смех показался Владимиру совсем невеселым, даже наоборот. Словно она смеется лишь затем, чтобы не плакать.
Степка Вишнев сдавал зачет с третьего захода. "Неглупый парень, — думала Алена, — но ленивый". Вишнев последним покинул наконец аудиторию, и Алена смогла вздохнуть спокойно. Нет, эти ребята хорошие. Она не знала, кто наставил их на путь истинный в самом начале года, но сейчас с большинством студентов у нее сложились довольно неплохие отношения.