— Мороженное, — буркнул Владимир.
— Что?
— Мороженное, — он вздохнул. — Четыре пачки мороженного. Пломбир с ромовой начинкой в шоколадной глазури.
— И? — не понял Макс.
— И все, — ответил Владимир. — Посуди сам, если бы ты любил мороженное так, как любит его Алена, стал бы ты оставлять его на столе таять, когда положить его в морозильник займет всего пару секунд?
Максим с круглыми от удивления глазами замер, переваривая информацию. А потом сдавленно фыркнул, виновато пытаясь скрыть неприличествующий ситуации смех. Владимир нахмурился.
— Мороженное… — Максим покачал головой и снова взглянул на Владимира. — Ты забыл добавить: "Элементарно, Ватсон!"
Глава 44
Можно было бесконечно лежать вот так: не двигаясь, не соображая. Но было душно и очень хотелось пить. Вдыхаемая пыль, казалось, облепила всю гортань. Но подняться или хотя бы перевернуться на спину не было сил. Даже слипшиеся веки приоткрылись с трудом. В окошко лился мягкий оранжевый свет. Вечерело. Некоторое время Алена просто смотрела на светлый кружок окна, но потом все-таки собралась с духом и приподнялась, опираясь на руки.
Вся ее одежда теперь была перепачкана и местами порвана. В волосах запутались сухие травинки. Лица своего Алена не видела и справедливо полагала, что это к лучшему.
Двигаться по-прежнему не было никакого желания, но в сознании упорно звучало: надо! Алена неуклюже потянула ноги и сняла туфли. Золотистые лукровые колготки, как и ожидалось, были почти полностью в стрелках. "Не везет мне с колготками" — подумала Аленка. Она некоторое время раздумывала, снять их или нет, а потом раздраженно стянула их с себя и зашвырнула в угол.
Внезапно что-то привлекло ее внимание. На стене, рядом с тем местом, где легонько шлепнулись, подняв облачко пыли, изодранные капронки, меж досок виднелся слабый просвет. Алена долго вглядывалась, желая убедиться, что это не галлюцинация, затем, хватаясь рукой за стенку, принялась вставать. Это оказалось совсем не просто. Но Аленке удалось выпрямиться, и она на некоторое время замерла, слегка покачиваясь. Ей казалось, что приблизительно так же должна себя чувствовать побитая собака. Даже не просто побитая, но и голодная в придачу. Едва Алена подумала о еде, как желудок отозвался тоскливым урчанием. Сердито шикнув на него, девушка начала продвижение к становившейся все менее заметной полоске света.
Щель была у пола. Аленка рухнула на коленки и прислонилась лицом к доскам, стараясь выглянуть в просвет. Но ее ждало некоторое разочарование. Обзор был минимальный. Аленка видела лишь листья стоящих у дома деревьев и какие-то провода. Где-то в просвете меж густой листвы угадывались очертания фонарного столба, старого, сделанного из просмоленных деревянных балок. Дальше — лишь сиреневатое в закатных лучах небо. Но из увиденного можно было сделать вывод, что дом находится где-то в сельской местности. Это подтверждалось также звуками, самыми громкими из которых был лай собак и кваканье лягушек. Глядя на листву, постепенно расплывающуюся в сумерках, Алена услышала еще что-то очень знакомое, но тут раздались шаги на лестнице, и девушка, отпрянув от стены, быстренько поползла прочь.
Крышка люка приоткрылась, и в открывшийся проем просунулась белобрысая голова смутно знакомого Аленке человека. Лицо у него было совершенно незлое, но девушка уже уяснила себе, что внешность бывает очень даже обманчива. Этот человек сначала молча рассматривал Аленку, а она, в свою очередь, рассматривала его. Потом голова исчезла, люк закрылся. Алена вздохнула и облокотилась спиной о стену. Есть хотелось ужасно, но какая-то непонятная гордость не позволяла ей попросить еды. Мрачно усмехнувшись, Алена подумала, что так ее надолго не хватит. К тому же появились некоторые другие потребности. И Аленка все-таки решилась позвать… потому что в данном случае ей было чем пригрозить, например, мокрыми потолками в виду отсутствия на чердаке канализации.
Алена не знала, как и кого позвать, поэтому просто постучала в крышку люка. Стучать пришлось долго, но в результате в проеме люка снова появилась голова белобрысого.
— Чего надо?
Выполнить Аленкину просьбу он согласился сразу. Девушка, судорожно цепляясь за перила, смогла-таки не упасть во время спуска с лестницы. Дело было не в том, что лестница оказалась такой уж крутой, просто уже почти сутки Алена не ела, от спертого воздуха под крышей ей было дурно, да еще все тело ныло. Алена подозревала, что у нее теперь будет полно синяков, но это была самая маленькая из ее проблем. По крайней мере, девушка находила утешение в том, что ее пока никто не собирается ни убивать, ни калечить. Хотя если Марцев еще пару раз заглянет на чердак…