Королева сразу утвердила свои претензии на избранность, и составной частью этой избранности стал ее статус незамужней женщины. Выступая перед первым парламентом, она сказала: «В конце концов, для меня достаточно того, что надгробная надпись на мраморе будет гласить, что королева, оставаясь у власти столько времени, жила и умерла девственницей». Тема была моментально подхвачена и получила широкое распространение. В 1582 году Томас Бентли посвятил «Памятник матрон» Елизавете как девственной невесте Христа и матери церкви. Елизавета была не просто девственницей, она соревновалась с непорочной Девой Марией в этом звании. В 1960 году Джон Дауленд во «Второй книге песен» противопоставил песни в честь Елизаветы молитвам к Деве Марии, «Виват Елизавета» вместо «Аве Мария». Вскоре после ее смерти, в 1603 году появились гравюры с изображением королевы, на которых было написано:
Елизавета действительно была выше всех смертных. В балладе 1587 года говорилось:
Елизавета не была просто девственницей. В некотором смысле она была замужем за английским королевством в целом. Возможно, именно так она заявила своему первому парламенту, продемонстрировав в качестве символа своих обязательств коронационное кольцо. Если эта история и является вымыслом, она была довольно популярной, и многие в нее верили. В 1599 году сама королева обращалась ко «всем своим мужьям, своим добрым людям». Она была не только женой, но и матерью. В 1559 году Елизавета, возможно, сказала следующее: «Все вы, все живущие англичане — мои дети и кровные родственники». В Палате Общин в 1563 году Елизавета заявила: «Хотя после моей смерти у вас будет не одна мачеха, ни одна из них не будет вам истинной матерью, какой была для вас я». Ссылка на девственную мать была принятой метафорой в ее речах к парламенту и личных молитвах: «Сохрани, Господи, мать и детей, которых ты ей дал, чтобы мы могли служить тебе еще лучше во благо твоей бедной церкви». Так она молилась в 1579 году29. Итак, Елизавета выступала в роли женщины, которая стоит выше всех остальных женщин. Она была не просто девственницей, а девственницей, равной Марии, не просто женой, а женой королевства, не просто матерью, а матерью англичан и английской церкви. Не была она и просто дочерью: она была дочерью Генриха VIII.
Елизавета целенаправленно взывала к памяти своего отца и постоянно отождествляла себя с ним — граф Ферия заметил это еще до смерти Марии. Когда во время коронационной процессии Елизавета услышала крик в толпе: «Вспомните старого короля Генриха VIII!», она специально обратила внимание на это обстоятельство, улыбнувшись в ответ на крик. Естественно, этот случай получил отражение в официальных отчетах. В парламенте в 1559 году она заявила: «Мы надеемся руководить, управлять и сохранять наше королевство в такой же справедливости, мире и покое, в каких оно пребывало во время правления моего отца»30. Елизавета избрала Генриха своим кумиром, другим оставалось лишь превозносить его добродетели. В 1560 году сэр Томас Чалонер, дипломат и старый друг Вильяма Сесила, посвятил свою «In Laudem Henrici Octavi Carmen panegiricum» («Хвалебная песнь в честь Генриха VIII». — Ред.) новой королеве. Елизавета претендовала на мужественность своего отца, что подчеркивалось и в ее речах в парламенте в 1566 году, и в заявлениях посланнику Испанских Нидерландов в 1576 году. Во время приемов в своем личном кабинете в Уайтхолле она сидела на фоне гольбейновской фрески с изображением династии Тюдоров, в центре которой выделялась фигура Генриха.