Хотя Елизавета и была склонна к преувеличениям, ее правление действительно отличалось новизной. Под видом того, что Тайный совет Марии был слишком большим и расколотым, Елизавета распустила две трети его членов и заменила их своими собственными родственниками, служащими и политическими сподвижниками. Во главе их стояли Вильям Сесил, Николас Бэкон и Томас Пэрри. В королевских владениях и при суде перемены были еще более значительными: Елизавета окружила себя людьми, которым она могла доверять, в том числе родственниками матери и своими дворцовыми служащими. Так она создала довольно однородное правительство, отличавшееся личной преданностью королеве и идеологической преданностью протестантизму, потому что, распуская приверженцев Марии, она избавилась от католиков, а назначив заново некоторых министров Эдуарда VI, получила верных протестантов. Но не следует обольщаться по поводу новизны и однородности режима. «Новые люди» Елизаветы были большей частью опытными администраторами еще времен Эдуарда, а политические соображения подвигли ее оставить нескольких консервативных советников. Менее преданные Марии чиновники, как, например, Винчестер, Мейсон и Питр, остались на прежних должностях, и, что самое главное, сохранили свои позиции региональные магнаты — графы Дарби, Шрузбери, Пембрук и Арундел. Создание подобного правительства было типичным примером проводимой Елизаветой политики: под знаменем новизны она создала союз опытных людей, а маска протестантизма служила необходимому компромиссу с консерваторами. Монархия на словах — это было одно дело, а реальная политика власти — совсем другое.
Власть, всегда остававшаяся властью, скрывалась за маской реформ, а созданный Елизаветой образ действительно был блестящим нововведением. Дискредитируя своих предшественников и целенаправленно отделяя себя от них, Елизавета пыталась найти себе поддержку. Вся вина за происходившие в королевстве несчастья ложилась в основном на прежних правителей, которых обвиняли в преданности католицизму и Испании. Смена правителя, как представлялось, станет решением проблем. Елизавете надо было отделить свое правление от правления Марии, потому что их объединяло много общего: обе они были женщинами, а некоторые мужчины были склонны приписывать трудности при царствовании Марии ее принадлежностью к женскому полу. Томас Бикон еще в 1554 году обращался к Богу с молитвой: «Ты поставил править над нами женщину, которая была создана Тобой для того, чтобы подчиняться мужчине и которой Ты в своем священном послании приказал хранить молчание в присутствии людей. О Господи! Отнять империю у мужчины и отдать ее женщине кажется верным знаком того, что ты прогневался на нас, англичан»2.
Бикон повторил свои слова в печати в 1563 году без указаний на то, что протестантская королева была лучше католической или что Елизавета была меньшим наказанием, чем Мария. Правление женщины было нарушением естественного порядка вещей и должно было обязательно привести к катастрофе.
Елизавете, как и Марии, пришлось столкнуться с проблемой создания имиджа — образа, соответствующего женщине-государыне. В проповедях и назидательной литературе англичанам XVI века предлагался идеал женщины, и это был идеал, который не оставлял места незамужней женщине-правителю: женщина должна быть женой, молчаливой, послушной и домашней. Она должна управлять собственной кухней, но уж никак не собственным королевством. За пределами кухни она попадает под власть мужчины, потому что физически, интеллектуально и эмоционально стоит ниже его. Женщине отводилась роль пассивная и подчиненная. Во все время правления Елизаветы проповедники продолжали настаивать на том, что это занятие противоречит природе женщины, которая должна принадлежать семье и подчиняться власти мужчины. Если она без этого подчинения не может управлять собственным домом, как может Елизавета управлять королевством?