Елизавета отправляется в последнее путешествие на родину. Это с чудовищной болью воспринимается всей империей. В Венгрии весть о смерти Елизаветы в одно мгновение повергает столицу и страну в глубочайший траур. Повсюду в империи можно увидеть выставленные в знак траура портреты императрицы. В Будапеште нет ни одного дома, где не висел бы флаг с черными лентами, даже над входом самых маленьких хижин — платки черного цвета. Франца Иосифа глубоко потрясает траур Вены и скорбь Венгрии. «Да, они тоже имеют право рыдать, — думает он, — но они не знают, какую верную подругу они потеряли в своей королеве».
Следует погребение по старым испанским правилам траурных церемоний. И Елизавета, всегда считавшая всякую помпезность излишней, ничем не может воспрепятствовать этому. Похоронная процессия движется к склепу в монастыре капуцинов. Обергофмейстер трижды стучит в дверь. Из глубины склепа раздается голос отца Гордиана: — «Кто там?» — «Императрица и королева Елизавета желает войти».
Рыдающий император с дочерьми стоят около гроба. Валерия, потерявшая мать, которая любила своего ребенка больше, чем любая мать на земле, своими глазами видит то, что Елизавета описывала при жизни: немного света и зелени, заглядывающей в окошко склепа. Слышно, как на улице щебечут птицы; все именно так, как однажды рассказывала мать. «Наконец-то она обрела покой, к которому так стремилась!»
Вокруг гроба императрицы, рыдая, стоят самые верные друзья ее жизни. Ида Ференци, которую так любила Елизавета за ее свободную, веселую прямоту и открытое сердце, за понимание, тактичность и оригинальность мышления, простоту души, выполнившая все последние желания Елизаветы, уничтожившая последнее письмо кронпринцессы к Елизавете, плача, обращается к своей подруге: «Я потеряла все: мужа, детей, семью, счастье, удовлетворение жизнью. Моя дорогая королева была для меня всем!» Рядом с ней стоит рыдающая Мария Фесте-тикс. «Мы еще многие годы будем скорбеть вместе, Ида, ведь время, проведенное рядом с Елизаветой, было нашим лучшим временем. Долго, очень долго мы наслаждались ее душой и нравом. — Никто не мог похитить у нас эту драгоценность, всегда любимую нами, но, увы — ей пронзили сердце»[579]. Обе дамы, Ида и Мария, сожалеют в своем отчаянии, что не были рядом с госпожой в ее последние часы.
По иронии судьбы Елизавете нет покоя даже в гробу. На похоронах императрицы, всегда стоявшей вдалеке от политики, разгорается спор, предвещающий мрачное будущее империи. На гробу императрицы по старинному обычаю можно увидеть герб, на котором написано: «Елизавета, императрица Австрии». Это весь титул? Не более? Может быть, многие желают сжать императрицу, повергшую в глубокий и искренний траур по ней всю Венгрию, рамками шаблона? Или вновь оживут уже унесенные в могилу идеи эрцгерцогини Софии? Все будет сделано по-другому. Естественный ход церемонии прерван протестами. К вечеру, к- надписи на гербе поспешно добавляют «и королева Венгрии». Но за этим следует возражение оберстландмаршала Богемии и встречное предложение оберстгофмейстерства[580] добавить к имеющейся надписи — «королева Богемии». Но в таком случае исчезнет слово «императрица». Принимается простое решение: оставить просто «Елизавета» и ничего больше. Венгерский премьер-министр барон Банффи жалуется на то, что похороны, якобы, проводятся предвзято, в австрийской манере, что является умышленным оскорблением венгерской государственности[581].
Церковь монастыря капуцинов не в состоянии была вместить присутствующих. На похоронах собралось, образовав огромную толпу, не менее восьмидесяти двух знатных семей со своими свитами, чтобы в последний раз оказать честь этой благородной женщине. Неприятной случайностью оказалось стремление распорядителя похорон немного оттеснить депутацию венгерского рейхстага, чтобы освободить место для похоронного шествия. «Мы представляем здесь Венгрию и желаем достойно похоронить королеву», — ответил на это кто-то из государственных чиновников[582]. Оба премьер-министра, министр императорского дома и обергофмейстер стараются сгладить остроту возникшего конфликта.
579
Письмо графини Марии Фестетикс к Иде Ференци, Сойтер, 22 октября 1898 года. Архив Фаркаш.
580
Оберстландмаршал Богемии, князь Георг Лобковитц обращение к оберстгофмейстерству, 4 октября 1898 года, Вена, госархив.
581
Венгерский премьер-министр, барон Банффи к обергофмейстерству, 30 октября 1898 года, госархив.
582
Отчет директора церемоний Хофрата фон Лоэбенштейна о ходе погребения, Вена, декабрь 1898 года.