– Я не мог бы придумать лучшего наследия, – сказал Холройд.
– У них есть замечательные идеи, – заметила Королева, с восхищением указывая на своих молодых гостей. – Это замечательные люди, которые уже многое сделали.
Представители королевской семьи и их сотрудники предпочитают не употреблять слово «наследие».
– Разве надо идти по жизни, пытаясь создать наследие? – спросил герцог Эдинбургский у автора в 2005 году. – Я бы предпочел, чтобы об оставленном мною наследии судили другие. Я хочу сказать, что вовсе не пытаюсь создать его!
И все же Королева всегда думала о том, что ей предстоит оставить после себя. Ее отзыв о первом президенте независимой Ганы Кваме Нкруме столь же красноречиво свидетельствует о ней самой, как и о нем. В письме своему другу, лорду Порчестеру, она писала, что Нкрума «наивен и тщеславен», а также «неспособен смотреть за пределы собственной жизни». Это было написано в 1961 году, когда ей едва исполнилось тридцать пять.
Справедливости ради следует отметить, что взгляд за пределы собственной жизни более естествен для той, кто является хранительницей тысячелетнего института, основная цель которого – преемственность. Первейшей обязанностью каждого преемника является обеспечение безопасной передачи власти наследнику. Монархия, разумеется, пережила немало шатких моментов на глазах у Королевы. В мрачные дни 1990-х годов республикански настроенный политолог и обозреватель доктор Стивен Хазелер уверенно писал о Королеве как о «Елизавете Последней». К концу Золотого юбилея в 2002 году его аргументы казались в лучшем случае эксцентричными. К концу Бриллиантового юбилея в 2012 году это стало просто нелепостью.
Вот почему в последние годы Королева кажется такой же счастливой, какой помнят ее те, кто знал ее в самые лучшие дни. Она – первый монарх после королевы Виктории, которому удалось заглянуть в будущее на три царствования. На марке Королевской почты, выпущенной в честь ее девяностолетия, – восхитительный снимок Королевы в Белой гостиной Букингемского дворца в окружении принца Уэльского, герцога Кембриджского и сияющего улыбкой двухлетнего принца Джорджа, который стоит на стопке папок, чтобы быть вровень со взрослыми. Эта фотография излучает ощущение преемственности и постоянства.
– Она с нами всю мою жизнь. Я не могу себе представить, чтобы ее не было. Просто не могу, – говорит актриса дама Мэгги Смит (о которой некоторые могли бы сказать то же самое).
Звезда сериала «Аббатство Даунтон», считающая Королеву «лучшим, что есть в Британии», прибыла к ней во дворец Хэмптон-Корт на прием в честь столетнего юбилея Ордена Кавалеров Почета. Орден был создан Георгом V для вручения выдающимся гражданам, которые были достойны национального признания, но при этом не обязательно желали «посрамления титулом». Награжденные Орденом Кавалеров Почета – в число которых входят бывшие политики сэр Джон Мейджор, Джордж Осборн и лорды Говард, Хеселтайн и Оуэн, а также выдающиеся представители нации, такие как сэр Дэвид Аттенборо, дама Джуди Денч и лорд Коу – присоединились к Королеве в маленькой Королевской часовне для проведения благодарственного молебна. Бывший епископ Лондона доктор Ричард Шартр напомнил в своей речи увенчанной наградами пастве, что «этот Орден символизирует не только заслуги перед обществом, но и непоколебимую приверженность принципам, которые исходят из повиновения призванию, выходящему за рамки наших непосредственных личных интересов». Доктор Шартр отметил:
– Некоторые кавалеры Ордена являются всем известными знаменитостями, но этот Орден не для знаменитостей, которые известны своей известностью, а для практиков с внушительным списком заслуг на службе государственной важности.
Было совершенно ясно, кого он при этом имел в виду. Королева смотрела на происходящее совершенно бесстрастно.
– Полагаю, мое замечание покажется несколько противоречивым, но единственный термин, который приходит мне на ум, – скромность, – сказал впоследствии сэр Дэвид Аттенборо. – Она не любит быть в центре внимания.
Именно эти качества сделали эту усердную не-знаменитость самой знаменитой женщиной на Земле (той самой, изображение лица которой за время ее правления появлялось на изображениях чаще, чем лицо любого человека со времен Иисуса Христа, будь то на марках, в СМИ или на банкнотах более тридцати валют. Томас Килингер говорит, что для внешнего мира и в частности для его соотечественников в Германии Королева все больше превращается в величайшее достояние Британии.
– Похоже, она стала последним солдатом в строю, – говорит он. – Все остальное, кажется, рушится. Демократические институты, похоже, разваливаются. Монархия неожиданно поднялась во весь рост, и это выражается в уважении к ней.