Прибыв ко двору, Лестер подвергается длительному и пристрастному допросу со стороны королевы и Бёрли, главным образом на предмет того, как он использовал государственные средства. «Я счел, что со мной обошлись несправедливо, — протестовал граф, — ибо для меня невозможно предоставить Ее Величеству столь скрупулезный отчет о расходах, коего она требует, и вы могли бы потрудиться дать Ее Величеству понять, сколь невозможно было в моем положении отчитаться или пересказать содержание отдельных расчетных книг»[198].
Лестер не мог понять, как Елизавета может требовать от него отчета по конкретным расходам его подчиненных, которым он давал лишь общие указания. По своей манере это расследование напоминало охоту на ведьм. Но Бёрли видел, сколь твердо Елизавета убеждена в том, что ее сокровища были растрачены в Нидерландах, и был полон решимости сохранить свой пост, даже если это требовало от него оказать давление на своего товарища.
При других условиях столкновение двух титанов Тайного совета могло бы кончиться плачевно, но только что раскрытый заговор против королевы заставил их забыть обо всем остальном. Лестеру пришлось отбросить гордость и смириться с тем, что королева не возместит ему денег, которые он потратил в Нидерландах из собственного кармана, что было для него весьма серьезным унижением, — подумать только, когда-то граф считал себя достойным ее руки. В преддверии рождественских торжеств двор готовился к переезду из Ричмонда в Гринвич, а Бёрли, Лестер и Уолсингем оказались перед лицом тяжелейшего испытания с момента коронации Елизаветы. На счастье или на беду, пришло время объединить усилия перед лицом врага.
3
«Дивный новый мир»[199]
Нидерландский кризис должен был стать главной темой очередного заседания Тайного совета. И именно тогда, в октябре 1584 года, на сцену ступил удалой тридцатилетний сэр Уолтер Рэли. Статный белокожий брюнет с яркими вьющимися волосами, он был образцом мужественности: самоуверенный, честолюбивый, удалой фехтовальщик, красивый до головокружения, всегда изящно одетый, начитанный и небесталанный даже в поэзии. Первый европеец, который мог похвастаться слугой-африканцем. Личность Рэли была поистине масштабна, и вскоре он стал рассматриваться как соперник графа Лестера[200]. Филипп Испанский поначалу не имел представления об этой новой фигуре при дворе Елизаветы. Предупрежденный о том, что у королевы появился очередной фаворит, он приписал на полях письма: «Понятия не имею, кто этот человек». Лучше бы Филиппу этого не знать никогда[201].
Померанский дворянин Лупольд фон Ведель, которого Елизавета пригласила в 1584 году на Рождество в Гринвичский дворец, отмечал, что королева постоянно общалась с Рэли — даже в присутствии графа Лестера. В парике с вьющимися золотыми локонами, скрывающими лысеющую голову, и черном бархатном платье, пышно украшенном серебром и жемчугом, которое она носила в показной скорби по Вильгельму Оранскому, Елизавета присела отдохнуть после танцев. Рэли же стоял рядом и, наклонившись к ее уху, что-то рассказывал. Королева была всецело им очарована. Ведель был поражен, наблюдая за тем, как Елизавета игриво тыкала пальцем в лицо Рэли, указывая на грязное пятнышко и предлагая его стереть. «Ходили слухи, — писал фон Ведель, — что на данный момент сего господина королева предпочитает всем остальным. Увиденное мною позволяет утверждать это без всякого сомнения»[202].
Лестеру уже приходилось мериться силами с соперником, но в тот раз победителем вышел он. Так, в 1560-е годы внимание королевы все чаще привлекал сэр Кристофер Хэттон. Она осыпала его подарками, а в 1572 году сделала камергером внутренних покоев. Почти такой же высокий и красивый, как Рэли, Хэттон был законченным подхалимом (когда королева обратила на него внимание, ему было едва за тридцать). Этот приторный льстец в качестве отличительного знака украшал свою шляпу пером. Однажды он, вроде бы без тени лицемерия, назвал себя «вечным рабом» Елизаветы. «Ни смерть, ни муки ада, ни страх смерти не заставят меня повторить мою ошибку и отлучиться от Вас хотя бы на один день, — взахлеб божился он в 1573 году. — Страсть сильнее меня. Я не в силах писать. Любите меня, ибо я люблю Вас»[203].
199
В заглавие вынесена часть названия книги Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» в переводе О. Сороки. — Прим. ред.
200
Household Accounts and Disbursement Books of Robert Dudley, Earl of Leicester, 1558–1561, 1584–1586. S. Adams (ed.) // Camden Society, 5th Series, 6 (1995. P. 178, 210.
202
Journey through England and Scotland made by Lupold von Wedel in the Years 1584 and 1585. G. von Bülow (ed.) // TRHS, 2nd Series, 9 (1895). P. 250–255; J. Arnold. Queen Elizabeth s Wardrobe Unlock d. Leeds, 1988. P. 6.
203
H. Nicolas. Memoirs of the Life and Times of Christopher Hatton, K. G.. London, 1847. P. 16–30; Murdin. P. 588.