Праздник
На рассвете первого дня Великих Дионисий толпы афинян и чужестранцев, праздничные одежды которых дополняли яркие цветы, устремились через городские ворота в Ленеи. Отсюда, из местного театра начиналось торжественное шествие.
На праздник Хремил отправился вдвоём с супругой. Перкала блистала нарядами и украшениями. Не часто аттической женщине из добропорядочного семейства представлялся случай предстать во всей красе. Дорогой лилейный пеплос до пят, со свободно ниспадающей апоптигмой[20] оставлял обнажёнными руки и шею. Золотистые локоны свешивались на грудь, запястья охватывали золотые браслеты, золотом отсвечивали застёжки на плечах. Головы обоих супругов украшали венки из гиацинтов. Улыбаясь, Перкала такой же венок водрузила на голову мужниного друга. Накануне милетянин подстригся по последней моде, волосы до плеч здесь уже не носили.
Архонт-басилей[21] возвестил о начале праздника. Оборотив лицо к небу, вознесся руки, произнёс хвалебную молитву. Жрецы в длинных белоснежных хитонах вынесли изображение бога, выполненное из обожжённой глины. Жена басилея облекла божество в белый хитон. Орхестра заполнилась музыкантами, одетыми в короткие хитоны менадами, сатирами в козлиных шкурах. Музыканты заиграли на авлосах, менады били в тимпаны, вместе с сатирами увили божество миртом, плющом, виноградной лозой, подхватили на руки, вынесли из театра. Здесь уже ждала четырёхконная повозка. На повозку установили божество, усадили в кресло его священную супругу, забросали зеленью, цветами, увили виноградной лозой. Сатир с взлохмаченной шевелюрой и бородой, диковатым взором, взял в руки вожжи. Процессия двинулась. За повозкой следовали музыканты, не прекращавшие игры на авлосах, пляшущие менады с тирсами в руках и сатиры. На некотором удалении от свиты бога — архонт-басилей, жрецы. И уже вслед за ними паства. Здесь были и горожане и представители всех аттических демов и эллинских государств, лишь спартиаты не славили бога виноградарства и всеобщего братства.
Процессия, достигнув Панафинейской улицы, обогнула Акрополь, влилась в театр Диониса. Театр не вмещал всех желающих восславить бога. Пьянеющая без вина паства заполняла проходы между скамьями, склоны за пределами амфитеатра. Воздух Афин, священного местечка Ленеи наполняло дыхание бога, заставляющего закипать кровь, и ограждающее подспудные порывы от запретительных порывов разума. Трепетное ожидание праздника, не сравнимого ни с каким иным, подготавливало людей к особому состоянию, а взаимное общение, пение, пляски Дионисовой свиты подогревало это состояние едва ли не до экзальтированности.
Следующий день был также посвящён хвалебным песнопениям, повествующих о браке Диониса с Ариадной, преклонением смертных перед божеством, освобождающим паству от мирских забот, ежедневной тягомотины, дарующим священную лозу и колдовской напиток.
В третий день в театре исполнялись комедии. Женщины, даже замужние, комедии не смотрели. Комические поэты в своих шутках бывали чрезмерно откровенны. Впрочем, любознательным девам и замужним дамам никто не возбранял читать папирусы в тиши гинекеев.
Последние три дня посвящались трагедиям и драмам. Анаксимандр с досадой за родной город, признал, что, действительно, в Афинах собирались лучшие поэты, актёры, хоревты[22]. Да и исполнители литургий, стремившиеся блеснуть перед гражданами, и запечатлеть своё имя в памяти потомков. Установив бронзовый треножник на Акрополе, не жалели денег на обустройство представлений, содержание актёров и хоревтов. Но ущемлённое самолюбие не помешало насладиться игрой актёров. Первые дни празднества породили противоречивые чувства. Он не знал, хорошо ли было то, что происходило, или плохо. Когда Дионис дыханием своим вошёл в душу, он не чувствовал себя ничтожным, грешным смертным, приходящим в неописуемый восторг от общения со снизошедшим божеством. Он чувствовал себя свободным, как ветер, он сам был буйным ветром и мог мчаться, куда заблагорассудится. И ещё, в те дни он мог сесть за один стол с нищим, бродягой, разделить с ним трапезу, назвать своим братом, и умилялся этим чувствам. Вернётся в Милет, обязательно обсудит с Левкиппом.