— Не дожимает он немного при маневре. Круп влево уводит, видишь? — участливо сообщил Доминик.
Я поняла, что наемник шагает рядом со мной уже давно, но только сейчас решился вмешаться, заметив явные ошибки Хотара.
— Да вижу. Только как тут вообще маневры отрабатывать? В строю не развернешься… — рассуждая вслух, пожаловалась я, и лишь потом обернулась на парня и пригляделась к нему повнимательнее, — «Вроде что-то соображает. Все-таки, навряд ли он из „нового“…»
— А вы, вон, в сторонку от строя. Снег не глубокий, места полно в степи.
Идея мне понравилась, но сразу возникли сомнения. «Во-первых, это похоже на предлог увести нас подальше от опекунов. А во-вторых, как отреагирует Элгар на то, что мы „самовольно покинули строй“?..» — думала я, скосившись на Доминика. Да вот беда: чем дольше я на него смотрела, тем сильнее проникалась симпатией к этому неотесанному аристократу. Видимо это противоречивое сочетание тоже играло определенную роль. Доминика хотелось разгадать.
— Не думаю, что это хорошая идея, — наконец решила я, — Обстановка все еще напряженная.
— Ну, что ж… — огорченно развел руками наемник, — Я мог бы подстраховать. Впрочем, как хочешь… — не слишком серьезно относясь к смутным опасениям зордов, усмехнулся он, — Ты всегда так рациональна?
— Что ты имеешь в виду?.. — нахмурилась я, еще не уловив, в чем меня обвиняют.
— Мне почему-то кажется, что ты совсем не такая, Уна… — заявил Доминик настолько уверенно, что сразу захотелось его переубедить. Осталось только выяснить, КАКАЯ я в его понятии?..
— И… что же тебе кажется?.. — раздраженно подняла брови я.
— Вот этот холод, расчетливость, даже грубость… Все это не твое, напускное. Просто, находясь среди хищников, ты выстроила вокруг себя защитные стены, замкнулась в себе, — на удивление четко обрисовал клиническую картину Доминик, — На самом деле в тебе не меньше авантюризма, чем в твоем маленьком приятеле.
Я возмущенно фыркнула, но всего лишь, чтобы скрыть свое восхищение.
— Что? Скажешь, не так?.. — заулыбался шире темноглазый наемник.
— Да нет, просто… Ты первый, кто не посчитал его моим сыном, — призналась я, давая явную слабину, что означало — Доминик прав в своих суждениях на все сто.
Мне хотелось быть открытой, приветливой и свободной. Но этот мир, его жестокие законы и нравы, не оставили мне выбора. С другой стороны, Хотар был не в лучшей ситуации, и тоже вне закона, однако, мальчишка жил и радовался светлым моментам, находил в себе силы замечать их в серой массе тяжелых будней. Отличал добро от зла и, не задумываясь, доверял тем, кто к нему неравнодушен. Мне не хватало подобной гибкости. Временами действительно трудно было перестроиться и внушить себе, что пираты, например, не враги, а представители властей — хуже нацистов, у которых издевательство над людьми перешло в отработанную систему. Хищники тоже оказались не так опасны. Как и с обычными дикими зверьми, с ними просто нужно было научиться сосуществовать.
— Я подумал, тебе рановато… для такого взрослого сына, — отозвался Доминик, продолжая лить бальзам мне на душу, — Хотя, вы, конечно, чем-то похожи.
Я сунула руки в карманы маленькой меховушки и снова взглянула на него, изучая мягкие черты лица и глубоко посаженные глаза. В них действительно была какая-то таинственность. Усталость, неглубокие морщинки, напряжение, оттенки далекой, непреодолимой тоски… Доминик моргнул, встретил мой внимательный взгляд и улыбнулся. Мираж исчез, оставляя меня в замешательстве.
— К чему же ведет ваш глубокий психоанализ, доктор Ди? Каков диагноз? Может быть… пропишете лечение?
Парень посмеялся, смущенно потирая затылок, повторяя за мной, спрятал руки и чуть сжал плечи, растерянно морща лоб.
— Просто… заметил, что ты никого к себе не подпускаешь. В свое личное пространство, скажем так…
— В душу, — буркнула я, кивая, — И ты сам только что конкретно обрисовал, почему.
— Я говорил об отношениях с окружающими в целом. Мы сейчас несколько о другом…
Я почувствовала легкое головокружение. Губы непроизвольно вытянулись в глупой обличительной улыбке. Мне стоило невероятных усилий взять себя в руки.
— Это ты искал меня днем? — я попыталась увести разговор чуть в иное русло, чтобы снять возникшее между нами напряжение.
— Хотар наябедничал?.. — виновато уронил голову Доминик, — Да я так, мимо гулял. Хотел убедиться, что все нормально. Думал… не влетело ли тебе от хозяина за утреннюю прогулку.
— Доминик, — раздраженно повысила голос я.
— Я знаю. Нет никакого хозяина. Но тогда еще я не был в этом уверен. Этот парень… — он поднял глаза, отыскивая взглядом Элгара, — …был весьма убедителен.
Я тоже посмотрела вперед, наконец, оторвавшись от наемника, и заметила, что и Эл за нами пристально наблюдает. Судя по выражению лица, принц был крайне недоволен моим кокетливым настроением. Очень захотелось повысить градус нашего теплого общения с Домиником, но я не обнаружила впереди ни Хотара, ни Ургана, и соперничество ухажеров резко отошло на второй план.
— Эл, где он? Тебе его видно?! — крикнула я, устав озираться по сторонам и вглядываться в спины впередиидущих всадников.
Элгар усмехнулся, мол «опомнилась», но, обернувшись на дорогу впереди, сдвинул брови и побледнел. Сердце ухнуло вниз. Я переглянулась с Домиником. Эл вскинул руку вверх, останавливая отряд.
— Господи, да что там?.. — шепотом проскулила я, не в силах ждать.
— Сюда! — ухватившись за руку, Доминик вытянул меня на поле.
Пробежав несколько метров, мы застыли, увидев одинокого всадника впереди, на краю небольшого склона. Дальше дорога уходила резко вниз, и Хотар, видимо, не решился спускаться один. Но, остановившись, заметил в воздухе странную дымку. Белесые змейки проявились прямо перед мордой Ургана и медленно соткались в широкое полотно, по всей ширине пролеска. Зрелище было довольно красивым, но реакция Элгара наводила на предположения о самом худшем. Туман заискрился, будто преломляя лунный свет. Завороженный мальчишка потянулся к призрачной материи.
— Хотар, нет!! — очнувшись от ужаса, выкрикнул Эл.
Мерцание усилилось и будто само притянуло к себе маленькую ладошку. По всему полотну прошли ветвистые раскаты молний, концентрируясь в точке соприкосновения и порождая энергетический удар такой силы, что Хотара вышибло из седла и отбросило на пару десятков метров. Выдернув от Доминика руку, я кинулась к мальчишке, обгоняя Аксана и всех остальных, спешащих волчонку на помощь, воткнулась коленями в снег и обхватила бледное личико Хотара. Плотно сомкнутые веки лихорадочно дрожали, синеватые губы скривились от боли. Я с мольбой подняла глаза на подоспевшего Элгара.
— Шт… Что это за хрень была? Эл, что с ним?!
— Ччч… — он опустил дрожащую ладонь мальчишке на лоб, другую на грудь, — Отойди, Уна… — бросил он, даже не взглянув на меня, — Все потом.
Я нехотя поднялась и отступила на ватных ногах чуть в сторону, наблюдая, как принц сосредоточенно шепчет что-то на том странном грубом языке. «Колдует» — поняла я, и, на всякий случай, отступила еще на пару шагов. Дымка тем временем рассеялась, словно ее и не было.
— Ну, чего там?.. — вполголоса побеспокоился Доминик, заботливо приведший Ургана.
— Да чтоб я знала… — кусая губы, отозвалась я.
Под руками Элгара появилось едва заметное свечение. Присмотревшись, я переосмыслила происходящее. Эл не исцелял Хотара живительным биополем, а вытягивал из его тела остатки той ядовитой субстанции. Долго, напряженно. Даже испарина выступила на лбу, не смотря на собачий холод. Наконец Элгар отстранился, осев на снег, а мальчишка пошевелился и осторожно приоткрыл глаза, будто боясь нового удара. Я подскочила к Хотару, помогая ему подняться.
— Ты как? Где болит? Видишь меня?
— У-ун… давай потом? — хмурясь, простонал он, — Спать хочется.
— Не-не-не, не спи, ты что! Спать нельзя! — вспоминая возмущенные вопли Элгара на корабле, я затрясла мальчишку за плечи.
— Да можно… — махнул рукой Эл, — Теперь уже… все можно, — устало вздохнул он.
Я в ужасе подняла на оборотня глаза.