— Что достал? — переспросила Бэл.
— Да артефакт какой-то важный. Наверное, вроде «катализатора магических реакций»… — задумчиво забормотала я, но опомнилась, сообразив, что ребятам совершенно не понятен мой жаргон.
— Тук-тук-ту-у-ук! — грянуло где-то рядом, сопровождаясь скрипучим смехом.
Мы все трое вздрогнули, замечая материализовавшегося в комнате капитана. Дэрэк сложил руки на груди и, внимательным прищуром изучая меня, подошел ближе.
— Я тут краем уха уловил… Ты нас покидаешь? — повел отсутствующей бровью пират с наигранным сожалением, и сжал пересохшие губы в ухмылке.
Я переглянулась с друзьями и неуверенно кивнула, таращась на древнего в растерянности.
— Жаль, — оскалился Дэрэк, пожирая меня глазами, — Значит, не видать нам твоих вкусных отпрысков… А что же наш «золотой мальчик»?.. Так просто тебя отпускает?
— Это… мое личное решение, капитан, — невозмутимо отозвалась я, не позволив этому ублюдку расшатать меня на эмоции, — Я сама вправе решать, уйти мне или остаться.
— Вот как? — шире растягивая оскал, неизвестно чему обрадовался он, — Ну что ж… Скатертью дорожка! — махнув широкой ладонью от виска, с понтом, салютуя, бросил Дэрэк, развернулся и задумчиво побрел прочь, оставляя меня и двоих своих подчиненных в полном недоумении. Впрочем… это было в его духе.
Глава 6
До вечера мне удалось еще немного отдохнуть. Потом проведала Ургана, привела его в порядок, поболтала с ним… едва снова не разревелась, когда он прижал ко мне свою огромную бестолковую башку, будто понял… что я собираюсь его бросить. Чмокнула его в белую звездочку и ушла, растирая свербящий нос, но сдержалась.
Как только начало темнеть, я вернулась во дворец и, добыв факел, спустилась в подземелье. Отыскала потайную дверь, помучалась немного с застаревшим механизмом, но наконец открыла ход и протиснулась в узкий тоннель. Никакой новой информации я так и не нарыла, и сказать Карри мне, в сущности, было нечего. Ну, разве что попрощаться?.. Но уговор есть уговор. Я не могла не явиться в назначенное место. Правда, как выяснилось, Карри вовсе не разделяла моей пунктуальности и явно не страдала от угрызений совести, так как нашу «явку» она все-таки провалила. Десятиминутная прогулка по сырому земляному тоннелю, пустой перекресток двух ходов… Подождав минут двадцать и отсырев как следует, я двинулась в обратный путь. Размышлять на тему, почему она не смогла, я не стала. Причин могло быть множество. Да и мне, кажется, было так легче. От мысли, что придется разочаровать благословившую нас Карри, мне становилось так тоскливо, что я даже почти обрадовалась, что девчонка не смогла сегодня прийти.
Выбравшись из потайного хода, я кое-как его заперла, отряхнулась и быстро зашагала по тускло-освещенным подземным залам, разглядывая узор зеленоватого мрамора на полу. Но вдруг рука, держащая факел, дрогнула, едва его не выронив. Мне показалось, за мной кто-то идет. Обернулась, выставляя огонь вперед, в боевую стойку…
— Эл?.. — растерянно захлопала ресницами я, отводя факел в сторону.
Принц выглядел угрюмо. Взгляд был еще холоднее, чем вчера. И будто темнее стали серые глаза, теперь почти черные.
— Странное место ты выбрала для прогулок… — заметил он, недоверчиво хмурясь, и сложил руки на груди, видимо, ожидая от меня оправданий.
— Ты следишь за мной?.. — ничуть не смутившись, усмехнулась я, поддерживая холодные нотки заданного им тона разговора, — Неужто Вашему высочеству больше нечем заняться перед дорогой?
— Я был готов еще днем. Все собрались. Нет только «виновницы»… сего «торжества». А ты… — он повел ладонью вокруг, — Набираешься недостающих впечатлений для книги?..
— Ага. Вдохновение в карманы набиваю… — с грустной усмешкой буркнула я, оборачиваясь спиной к Элгару, и устремилась к винтовой лестнице наверх, — «Ричард Железное Сердце… Теперь уже совсем… железное…»
Мои «торжественные проводы» были не очень многолюдны. С нами поехали только Хотар и Аксан. С пиратами я попрощалась еще днем, а Брин, как справедливо заметила Карри, был несентиментален, и только крепко пожал мою руку, пожелав счастливого пути.
Вечерний Нодегарм в свете желтых уличных фонарей показался мне удивительно красивым и уютным. Словно назло, все вокруг казалось лучше прежнего, лишний раз напоминая мне, от чего я отказываюсь, навсегда покидая это место. Но самым главным и единственно важным для меня в этом мире был Элгар, а он… стал совсем чужим. И все с тем же каменным лицом, он ехал чуть впереди, не оборачиваясь и не глазея по сторонам, но я боялась приближаться. Боялась вновь увидеть этот темный, недобрый взгляд незнакомца на родном лице.
Когда мы выехали из городских ворот, я глубоко вдохнула весенний воздух, любуясь, как искрится в лунном свете белая степь. Хотар загрустил. Я потерла его плечики, пытаясь расшевелить настроение.
— Справишься с Урганом? Будешь вычесывать ему гриву… и хвост…
— Ууу! — недовольно промычал волчонок, насупившись, но спустя пару минут все же выдохнул, — Хвост не буду. Я его подст-ригу и оплету в ленту, — буркнул он.
— Как у боевых?.. — одобрительно протянула я.
— Угу.
— Ему, наверно, пойдет… — я мечтательно вздохнула, — Только, знаешь что. На лето не стриги. А то чем он, бедняга, от слепней будет отмахиваться? Всю попу искусают…
Хотар засопел сдавленным смешком.
— Ла-адно… — махнул он.
Смутно знакомая дорога повернула к лесу. Как я и боялась, наш путь пролегал мимо усадьбы. Завидев издалека каменные стены и темные окна родительского дома Элгара, я внутренне сжалась, собралась, чтобы только не пропустить в сознание ни минуты воспоминаний. Но это место… оно будто само по себе излучало тепло нашей минувшей дружбы. Эл, не оглядываясь, свернул на узкую тропу и стал погружаться в черные, непролазные заросли. Я попросила Хотара пересесть к Аксану, стиснула зубы и двинулась за принцем, пытаясь догнать его. Ребята заметно отстали, вежливо дистанцируясь, но мы с Урганом едва продирались сквозь кустарники. Тогда как кобыла Эла двигалась напролом, ломая сучья широкой грудью, как чертов ледокол.
— Элгар! Ну, подожди! — взмолилась я, устав от этой глупой погони, — Пожалуйста…
Парень обернулся, недовольно хмурясь, но придержал лошадь, позволяя себя догнать.
— Мы почти на месте. В чем дело? — раздраженно отозвался принц.
Я глубоко вдохнула, в который раз проглотила обиду и выдохнула, собираясь с мыслями.
— Эл, послушай. Я… не хочу, чтобы мы расстались… врагами.
— Врагами? — насмешливо поднял бровь Элгар.
— Ты ведь… понимаешь, о чем я, — чуть тише буркнула я, глядя мимо него, — Я не хочу, чтобы мне на всю жизнь запомнилась лишь твоя мрачная, холодная мина. Будь человеком, Элгар… Я ведь не сделала тебе ничего пло…
— Ты снова забыла, Уна! — грубо оборвал меня принц, — Я никогда им не был… — глядя мне в глаза без малейшего сочувствия, отрезал он, и в самом деле без следа человечности.
— Эл… — сквозь зеркальную пелену слез, отчаянно позвала я, надеясь, что тот, мой знакомый Элгар услышит и вернется хотя бы на миг, оттеснит жестокого Зверя…
— Не надо, Уна, — покачал головой Элгар, — Поверь, так будет намного проще. Ты сама потом это поймешь.
Он продолжил прокладывать путь. Я дождалась ребят и, вместе с ними, поплелась по пропаханной колее из снега и сломанных веток. Аксан хотел о чем-то спросить, но я лишь встретила его взгляд и покачала головой, опуская глаза. Ни он, ни Хотар больше не стали терзать мою душу. Прибыв на небольшую поляну, мы спешились, и Аксан начал по периметру втыкать в снег зажженные факелы. Не совсем поляна, это было вытоптанное пространство, вокруг двух сплетенных макушками деревьев. Между стволами старого дуба и гладкой липы можно было пройти даже на лошади. Но, кроме того, что эти растения, стоя так далеко друг от друга, умудрились сплестись, ничего необычного я не заметила. Скептически хмыкнув, я переглянулась с Хотаром, но тот увлеченно наблюдал за принцем, и я тоже невольно обернулась на Эла. Закатав по локоть рукав, парень что-то негромко бормотал на том странном языке, и татуировка вскоре начала как будто дымиться. Даже коптить! Черный, густой пар просочился из-под кожи и обернулся пламенеющим ритуальным кинжалом, скользнув прямо в ладонь. Элгар сжал его в руке, довольно выдохнул и обернулся к нам. Но, заметив такое пристальное внимание всех троих, смущенно стушевался и зашагал по поляне, задумчиво хмурясь, словно вспоминая нужное заклинание.