Осознав масштабы разросшихся заблуждений, через месяц Рашид сжалился над подданными и бросил им туманную версию об «остаточном явлении эгрэгора Тьмы». Придворные окончательно растерялись, но поумерили фантазию, решив, что и сам император не знает точную причину. Однако Эллис была абсолютно уверена, что это не так.
Освободившись от занятий, она отправилась ранним вечером в его покои, чтобы прояснить загадку раз и навсегда. Императрицу пытать на эту тему было совершенно бесполезно. Мать замыкалась в себе и уходила в глубокую медитацию каждый раз, когда боялась проговориться о чем-либо важном. Принцесса приблизилась к двери отцовской спальни и собиралась постучать, но замерла, услышав знакомый женский голос.
— С каких это пор у вас четверых от меня секреты?.. — обиженно протянул этот голос.
— Ты узнаешь все в свое время, моя сладкая… — шепотом отвечал Рашид, — Не обижайся, лисенок. Это не только моя тайна.
— Рити говорит так же…
— Я обещаю, как придет срок, ты обо всем узнаешь. Но не сейчас, когда вся империя навострила свои локаторы.
Девушка засмеялась, а кровь Эллаирис закипела в жилах от ненависти. Рука машинально потянулась к ручке двери. Принцесса штормом ворвалась в императорскую спальню, даже не думая стучать.
— Ты… — глядя на рыжеволосую вампиршу в объятьях отца, выдохнула она, и глаза Эллис вспыхнули алыми огоньками.
— Элли, какого черта?! Что ты тут делаешь?! — прогремел Рашид, привставая с постели.
— Встречный вопрос! — прорычала в ответ его дочь, — Что здесь делает ОНА?! Неужели ты перетрахал уже всех фрейлин и переключился на ранг повыше?!
Но император и в этот раз ничего не стал объяснять. Он был в ярости, он выставил Эллис! За предательство пинцесса готова была разорвать Карри в клочья, наложить заклятье и заставить страдать! Но взгляд отца… такого взгляда Эллис не видела никогда, и безумно испугалась. Лишь потому она сдерживала себя каждый раз, встречая тетку лицом к лицу.
Не в силах держать увиденное в себе, принцесса в слезах рассказала обо всем матери, но Цецилия повела себя странно. Начала говорить, как она любит Рашида, какой он великий и прекрасный, и что они обе должны любить и уважать мужа, отца и императора в едином лице! Эллаирис решила, что мать лишилась рассудка, если может прощать подобное.
Принцесса размышляла над загадкой Элгара в обсерватории. Глядя на звезды, на их холодный блеск, ей было проще сосредоточиться. Когда тяжелые двери скрипнули, Эллис даже не повернулась. Она почувствовала его энергетику.
— Не помешаю?.. — тихо поинтересовался Элгар.
— Нет. Нисколько… — в который раз прощупывая эту ауру и сравнивая с полем отца, отозвалась она.
— Элли, мне кажется, или ты избегаешь меня с самого дня инициации? — спросил юноша, глядя на нее, а не на бездушные звезды.
— Нет. С чего ты взял?.. Мне просто не хотелось тебя беспокоить. Столько шуму во дворце с тех пор… Наверняка тебя уже достали с расспросами и тестами на способности.
— Да, но… для тебя я всегда смогу от них отделаться. Ты же знаешь… — Эл заключил прохладную ладонь принцессы в свои теплые руки.
Эллаирис вздрогнула, обернулась, но не отняла руки, заглянула в бесконечно преданные серые глаза.
— Кто же ты?.. — прошептала она с тревогой.
— Твой покорный слуга. Полукровка… — печально усмехнулся юноша.
— Но откуда в тебе все ЭТО? — болезненно нахмурилась Эллис, борясь с желанием коснуться его полноватых губ.
— Твой отец говорит, это сила Эгрэгора. Она, возможно, скоро уйдет. Просто остаточное явление… — шепнул Эл, успокаивая ее, и принцесса ухватилась за это объяснение, как за спасительную соломинку, не анализируя, не сомневаясь, просто сдалась… как и своим желаниям. Элгар ждал этого поцелуя не меньше нее, несколько долгих лет.
С этого вечера Эллаирис чувствовала себя самой счастливой на свете и больше не забивала голову интригами отца. Просто жила, наслаждалась жизнью и теплой дружбой с Элгаром, о которой мечтала с самого раннего детства, с тех самых пор, как Эл стал заниматься отдельно и углубился в военное ремесло. Только тогда Эллис почувствовала, как сильно ей не хватает этого «вздорного мальчишки, бессердечного ловеласа, упрямого и свободолюбивого волка».
Тихий зимний вечер располагал к теплому домашнему уюту, спокойствию, медитации… Но принцесса точно знала, что вовсе не медитация ей сейчас нужна. Набросив на плечи норковую шаль, она устремилась на верхний этаж восточного крыла, в обсерваторию. Этот зал скрепил их сердца и был отныне излюбленным местом Эллис. Подходя к тяжелым дверям, принцесса заметила полоску тусклого света, и сердце едва не выпрыгнуло из груди. Но из-за двери послышались голоса… Два голоса. Мужской — Элгара, и женский! Они приглушенно переговаривались, обсуждали созвездия, потом, проводя параллель, переключились на придворных… Эллаирис в гневе распахнула двери магическим вихрем. Двое, развалившиеся в обзорных креслах на приличном расстоянии друг от друга, испуганно обернулись.
— Кассандра! — ошеломленно прошипела принцесса.
— Доброй ночи, моя госпожа… — растерянно отозвалась вампирша, поднимаясь из кресла.
— Я думала, ты считаешь сплетни недостойным времяпрепровождением и презираешь тех, кто их разносит, — недобро щурясь на нее, Эллис прошла внутрь.
— Но я… Мы не сплетничали, госпожа… — пролепетала Кассандра, и так стушевалась, что в этот момент, глядя на нее никто бы не поверил, что эта девушка — бесстрашный воин и капитан ночной стражи.
— Вот как?! Тогда что же вы делали здесь?! — прогремела принцесса, и ее гневный голос разнесся эхом по коридорам, — Элгар! — лиловые глаза обратились к юноше, требуя объяснений.
— Ничего. Мы просто болтали, — невозмутимо пожал плечами он.
В сущности, он мог ничего не говорить. Сознанием Эллис завладел слепой гнев. Она не слышала никого и не видела ничего, кроме полуобнаженной Карри в объятьях отца! Принцесса вихрем, не глядя, запахнула двери обсерватории и выкинула вперед ладонь. Ноги Кассандры подкосились. Вампирша упала на колени, с ужасом в глазах, остервенело царапая собственное горло, словно пыталась содрать невидимую веревку, высвободить его.
— Эллис! — вскрикнул Элгар, бросаясь к Кассандре на помощь, — Эллаирис, не надо!
Его мольба была приравнена Эллис к предательству. Тонкие длинные пальцы сжали воздух в кулак… Кассандра издала приглушенный хрип и обмякла в руках юноши. Через пару мгновений вспыхнула. Элгару обожгло руки, но до утра он так и не поднялся с колен. Он не слышал слов Эллаирис, ее истерики, криков и сожалений. Он силился понять, как его юная, мечтательная, очаровательная принцесса… смогла сотворить такое безумство?! Ради чего? И ценна ли для нее вообще… чужая жизнь?..
Глава 5
Пират сидел напротив, метрах в двух, но его неподвижный взгляд держал меня, не позволяя шевелиться, а на горле то и дело сжималось что-то холодное, едва ощутимое. Если бы между нами не было такого расстояния, я решила бы, что это его рука. Даже чувствовала, как подрагивают пальцы от напряжения.
— Расскажи про него, — ровно объявил вампир.
— Что рассказать?.. — таращась на него и боясь лишний раз глубоко вдохнуть, пролепетала я.
— Какой из себя пацан? Кто по жизни?
Пытаясь собраться с мыслями, я выпрямилась и… поперхнулась.
— Ты не мог бы… — невидимые пальцы исчезли, и дышать стало легче, — Самовлюбленный, избалованный властью красавчик, — на миг задумалась, — «Еще час назад я подобрала бы совсем другие термины…»
— Властью, говоришь? — довольно хмыкнул пират, — Похоже на правду… — он провел жилистой ладонью по голове, стягивая бандану. На гладком лбу засиял отблеск пламени, — И откуда ты его знаешь?
Некоторое время я молчала, пытаясь понять, на пользу мне знакомство с Элгаром в данном контексте, или наоборот. Вампир нетерпеливо склонил голову набок, приподняв отсутствующие брови.
— Мы вместе сидели, — болезненно скривилась я, осознавая, как глупо это звучит.
Но пирату понравилось. Он расхохотался в голос, красуясь длинными, идеально ровными и смертоносно широкими клыками. Он смеялся, а я гадала: «Убьет или нет? Друг он Элу или враг? А если друг, то почему ничего о нем не знает? Или он знает, просто проверял, знаю ли я?..»