Волки затихли. Брин покачал головой, изумленно глядя на меня.
— Удивительная воля, но безрассудное стремление, милая. Ты не поживешь и суток в этом мире. Слишком уж ты слаба и… доверчива.
Оглядев ребят, собравшихся вокруг нас, я почувствовала, как воздух начинает застревать у меня в горле.
— У тебя… свои соображения на мой счет? Не так ли, Брин?.. — смотрела не на него, а в огонь, иначе просто не решилась бы озвучить этот вопрос.
Но вместо ответа волк вскочил с места и стремительно зашагал к выходу, зацепив по дороге Дана.
— Движение в периметре. Даниэль со мной. Нужно это разнюхать… — исчезая в коридоре, встревожено буркнул он.
В комнате на минуту возникла неприятная тишина. Я сжала плечи, все же поддаваясь панике. Черт… Что теперь? Компания вновь оживилась, но переговаривались они теперь в полголоса. Изредка посмеивались. Я решилась, встала и, не поднимая глаз, неторопливо направилась прочь из этого дома, но на самом пороге передо мной возникла широкая фигура бугая.
— Не нагулялась еще, малая?..
Отступила назад, прямо в руки другому. Перехватив меня поперек живота так, что я едва смогла вдохнуть, парень встряхнул меня при первой жалкой попытке ударить его головой. С такой легкостью он оторвал мое тельце от пола, что вероятно мог бы и хребет переломить голыми руками.
— Не брыкайся, синеглазая! — прорычал он, вцепляясь в короткие волосы на затылке, рванул на себя, запрокидывая мне голову, — Деваться тебе все равно… некуда…
В таком положении я смутно различила, как остальные обступают нас кругом. Это не со мной. Это тупо кошмар, который надо перетерпеть. Потом проснусь и все забуду. Если только проснусь… — настраивала я себя, понимая, что второй раз сегодня мне чистой не выйти из такой передряги. Была даже мысль представить, что я на съемках фильма ужасов. Но то, что произошло дальше окончательно и бесповоротно вернуло меня в реальность и поставило лицом перед судьбой. Руки держащего меня парня грубо шарили по всему телу, сжимая, тиская временами до боли. Он дожидался, пока я вскрикну, и лишь затем нехотя отпускал и продолжал меня исследовать. Остальные поддерживали его репликами, наблюдали, но пока держались на дистанции. Руки ухватились за расстегнутый ворот куртки и рванули в стороны, с мясом выдирая железные замки-крабы, вшитые тройной строчкой. Впрочем, содранная с моих плеч куртка, вскоре вся превратилась в отдельные лоскуты. То ли волку так не терпелось, то ли таким образом он показывал мне, на что способен. Руки впились мне в плечи… я уже ненавидела эти руки. И сквозь плотную ткань толстовки я вдруг почувствовала странное, неестественное движение. Его пальцы… они удлинялись и бледнели! Хрустели фаланги. Под занавес грязно-белые ладони поросли серой шерстью, а острые когти едва не прорывали ткань. Когда эта лапа обхватила мое лицо, в глазах потемнело от отвращения. Снова запрокинув мне голову, мерзость, уже ничем не напоминающая человека, глухо зарычала мне в ухо:
— За каждую ошибку… я буду отгрызать от тебя по куску… Уяснила? Тогда… начинай.
С силой надавив на плечо, волк швырнул меня на пол. От такой стремительной встречи с каменным полом, мои колени едва не треснули. Впрочем, у меня было впечатление, что треснули. Саднило по страшному и невозможно было на них стоять. Но это здесь никого не волновало. Подняв глаза, я осознала суть сказанных волком слов. Передо мной, на уровне взгляда, стояли в ожидании… звери. Не люди, не волки. То «нечто» среднее, поросшее густой шерстью, разных мастей, поигрывая достоинствами разной величины… Хотелось кричать, но шок был настолько силен, что я просто онемела. Моргала широко распахнутыми глазами, инстинктивно закрывая рот обеими руками, и ревела так, что жгло щеки. Удар в плечо…
— Я предупредил! Начинай!!! — утробным гроулом приказал заводила.
— Нет! — раздирая горло, рявкнула я в ответ, осознавая, что после его удара не чувствую левой руки от плеча до кончиков пальцев.
— Какого вы тут затеяли! Иссин! — я слышала только голос, но не видя поняла, что это Брин, — Оставьте девчонку! Убираемся отсюда! У нас, кажется, гости поважнее!
Послышалась возня, суетливые переброски фразами, потом тишина… Затаив дыхание, я потерла глаза и разлепила их, превозмогая жжение. Зрение вернулось не сразу. В метре от меня полыхал костер. Это единственное, что мне пока удалось различить.
— Открытых ран нет?..
От ужаса подскочив на месте, я перевернулась на спину, садясь едва ли не в огонь. Не увидела, но поняла, что спрашивает Брин. Замотала головой, потирая плечо. Пальцы к счастью начали отходить от оцепенения.
— Тебе будет безопаснее оставаться здесь. В городе рыщет патруль.
Шагов его было не слышно, но когда зрение ко мне полностью вернулось, Брина здесь уже не было. Впрочем, как и всех остальных.
Сейчас пишу, вспоминая все это, и вроде бы уже легче. Словно весь негатив передаю бумаге, и то что случилось со мной становится не реальным, просто кошмаром, тем самым сном, в который я пыталась преобразовать действительность. А может быть мне легче оттого, что теперь я понимаю — это не самое плохое из всего, что со мной вчера произошло…
Едва пришла в себя — выскочила на улицу и умылась снегом. Колени гудели и сгибались с трудом, каждый шаг отдавался болью, но я побрела, прочь, как можно дальше от этого чертова дома, а если повезет, то и из этого городка. Эйфория прошла, и о себе напомнил мороз. Обхватив себя за плечи, я брела куда-то, останавливалась, вслушивалась, но ничего не услышала, кроме хлопающего ставнями и гудящего в каминных трубах ветра. Все добро, что я вытащила из ошметков куртки, рассовала по карманам брюк, благо их много. КПК закрепила на поясе, рядом с дозиметром, который здесь в общем-то уже и ни к чему. Глядела под ноги. Где-то близко, впереди заскрипел снег под массивными сапогами.
— Медерийская военная полиция! Остановитесь! — грянул уверенный голос над головой.
Я замерла на месте, подняла глаза. В двух метрах от меня вырос мужчина в темно-синем военном обмундировании с золотыми нашивками, с черными щитками на груди и плечах. Высокие сапоги до колен, перчатки и почему-то капюшон. Эта деталь совершенно сбивала с толку, лишая облик военного необходимой брутальности. За этим «черепашкой-ниндзя» стояли еще двое патрульных, но видимо младше рангом, так как нашивок на их куртках не было.
— Документы, — не меняя железного тона потребовал офицер.
— У меня… ничего нет. Я не… — хотела сказать «не местная», но он перебил, не дослушав.
— Цель пребывания на территории Зордании?!
— Где?.. Слушайте, я понятия не имею, где нахожусь и…
— Вы обвиняетесь в нарушении границы и несанкционированном нахождении на территории подконтрольной нам зоны забвения, — бесцветно продекламировал он, подавая знак подчиненным.
Двое подхватили меня под руки.
— Да я не отсюда! Я из… другого мира! Откуда мне знать, что у вас тут можно, что нельзя?! — запротестовала я, пытаясь упираться ногами в снег, когда меня поволокли по улице.
Офицер шел впереди.
— Разберемся, — отчеканил он, не оборачиваясь.
Не торопись мечтать об отдыхе, блокнотик. Если бы все на этом закончилось… На самом деле приключение мое только началось. На заснеженной площади толпилось несколько десятков таких солдат! И еще какие-то штуки, напоминающие большие лодки с крышками. Продолговатые капсулы. Меня подвели к одной из таких. Офицер повел открытой ладонью над корпусом, и крышка с шипящим звуком отнялась, открывая моему взору пять кресел. Как оказалось, довольно удобные сиденья, почти как в скоростном экспрессе, полу горизонтальные. Когда над головой закупорилась герметичная крыша, появилось ощущение, что я в гробу. Но стало так тепло, что мне было уже пофигу. Пусть хоть похоронят меня в этой штуке.
Движения этого транспорта практически не ощущалось. Лишь когда «оно» поднялось и зависло над землей. По моим ощущениям так мы и висели в воздухе, но через несколько минут капсула приземлилась, и мы оказались в совершенно другой местности! На мощеной площади, во дворе древней каменной крепости. Здесь снег был расчищен, вся площадка залита светом факелов на стенах. Главные ворота — десятиметровая монументальная арка с решеткой, открыты. Кроме отряда, сопровождающего меня, тут почти никого не было. Только на входе в древнее замковое сооружение, на мраморном крыльце стояли часовые.