Выбрать главу

Элли расслабилась. Сестра Патриция говорила мягко, и она почувствовала к ней симпатию.

— Я думаю об этом все время. Часто вся жизнь кажется мне бесполезной, — тихо сказала девушка.

— Я знаю.

Элли удивленно посмотрела на нее:

— Вы?

Сестра Патриция встала и подошла к окну.

— Элли, я чувствую, что ты можешь изменить свою жизнь. У тебя есть талант, интеллект — с этим можно достигнуть многого! — Она повернулась к девушке. — Но при условии, что ты захочешь работать, что перестанешь зря тратить время, и я отдам тебе все, что в моих силах. Ты сможешь поступить в Оксфорд или Кембридж. Если тебе не нужна моя помощь, то скажи сейчас. Думаю, ты должна сделать выбор — я жду ответа.

Элли смотрела на немолодую монахиню, темную фигуру, стоящую в светлом оконном проеме, и удивлялась ее словам. Она была поражена добротой и заботой сестры Патриции. Кроме Терри и Энтони, к ней еще никто не относился так бескорыстно.

— Почему? — пробормотала девушка.

— Что означает твое «почему»?

— Почему вы хотите помочь мне?

— Потому что… — Сестра Патриция подошла к столу. — Потому что я ненавижу терять. — Она улыбнулась. — Это большой грех в нашей обители, запомни. И потому…

Она снова замолчала и подумала при этом: «Потому что ты напоминаешь меня саму, и я хочу дать тебе шанс».

Отбросив свои мысли, монахиня раскрыла одну из книг, лежащих на столе.

— Не захочешь ли ты весь уик-энд поработать с этими книгами?

Элли поколебалась, затем кивнула:

— Да, конечно. Благодарю вас!

Сестра Патриция похлопала ее по руке и тепло улыбнулась, затем выпрямилась и лицо ее снова стало бесстрастным.

— Оставь свою благодарность, — резко произнесла она. — Бери работу и уходи.

Позже, на закате, Элли сидела в своей комнате, разговаривая с девочками, с которыми она днем встретилась в коридоре. Со дня приезда она впервые общалась с ними.

Смеркалось. Небо на горизонте было оранжевое, переходящее в розовый, фиолетовый, а затем в пурпурный цвет. В открытые окна вместе с легким ветерком в комнату вползала ночь.

— Пойдемте в бельведер, — предложила девочка, с которой разговаривала Элли. Она встала и загляделась на небо. — Фантастическое зрелище!

Все согласились и вскочили на ноги. Оставив недопитый кофе, они вышли из комнаты, промчались по коридору и, спустившись по лестнице, выбежали на улицу.

Девушки миновали каменную ограду и две скамейки, на которых можно было отдохнуть после прогулки, потом пошли по бельведеру, не пропуская ни одного камня. К концу путешествия голоса их смолкли. Девочки стояли, завороженно глядя на солнце — подобно громадному огненному шару, оно исчезало за холмами, пересекающими долину.

— Какая ты счастливая! У тебя талант! — тихо сказала девочка рядом с Элли. — Ты сможешь все это нарисовать?

Элли подумала о сестре Патриции и о Терри. Он обязательно бы спросил об этом. Воспоминание о нем стало таким ярким, что причинило ей боль. Она ощутила его рядом и вдруг поняла, что этот день является своеобразным символом того, что конец — это всегда начало чего-то нового. Элли смело взглянула на подругу.

— Да, думаю, что смогу!

Желтые и золотые, насыщенные темно-красные и оранжевые краски, придающие необыкновенную красоту пейзажу, — все это великолепие было триумфом уходящего лета. Все в природе затихло в ожидании неизбежного прихода дождливой осени и холодной зимы, за которыми обязательно придет весна. Глядя на окружающий мир, Элли решила, что она поступит так же: она будет рисовать, учиться, и еще — она будет ждать.

Вдруг, совсем явственно, она услышала голос Терри, принесенный ветром: «Измени свою жизнь, Элли! Смотри, слушай и учись! Учись, Элли, всему, что тебе могут дать, а потом взлетай — и лети высоко-высоко! Для меня, Элли, сделай это для меня!»

Да, да, я сделаю это, мысленно обещала она, касаясь маленького серебряного медальона с его фотографией, висящего у нее на груди. «Я сделаю», — решительно прошептала она. Но голос его уже отлетел с ветром.

У нее впереди будущее — она выполнит обещание, данное Терри; она добьется всего в жизни, а весь ужас оставит в прошлом. «Никто не должен умирать зря, — думала она, — я знаю это!»

ЧАСТЬ II

Оксфорд, 1980

ГЛАВА 7

Элли сидела в своей комнате у открытого окна. Уютно устроившись в старом кресле, она положила ноги на подоконник и читала книгу.

Весенний ветер доносил до нее свежее дыхание апреля и щебетанье девичьих голосов. Обсуждая традиционный майский бал, который должен проводиться в Магдален-колледже, девушки нежились на теплой траве.

Отложив книгу, Элли наслаждалась открывшейся перед ней панорамой: зданием святой Хильды, рекой, игровыми площадками за ней, деревьями, окутанными зеленой дымкой молодой листвы, остроконечными башнями Мертон-колледжа, устремленными в бледное голубое небо.

Она перебралась с кресла на подоконник, подставляя ласковому солнцу обнаженные руки и ноги. Потом запрокинула голову и закрыла глаза.

Первая весна в Оксфорде, воскресенье, и опять полное одиночество.

До нее все так же доносились голоса с улицы, но она не прислушивалась к разговору. Она мечтала. Представляла себя в кругу этих девушек, смеющейся и разговаривающей с ними, видела себя на балу — свое платье, прическу. Откинув голову, она прислонилась к деревянной раме и полностью отдалась во власть фантазии.

Неожиданно ее мечты прервал стук. Элли опустила ноги и быстро встала. Она никого не ждала. Взволнованно улыбаясь, девушка широко распахнула дверь и выглянула в коридор.

Наткнувшись на удивленный взгляд соседки, которая стояла с другом у двери своей комнаты, она густо покраснела.

— С тобой все в порядке, Элли? — с недоумением спросила та.

— О да… благодарю.

Элли поняла свою ошибку. Конечно же, она ослышалась. Смущенно пожав плечами, Элли тихо закрыла дверь и услышала взрыв хохота в коридоре.

Чувствуя себя полной идиоткой, Элли подошла к окну и захлопнула его. Ей не хотелось больше слушать никаких разговоров о бале — все равно ее там не будет. Элли достала учебник и села за рабочий стол, открыв книгу на заложенной странице. «Я здесь для того, чтобы учиться, — сказала она себе, — ни для чего другого у меня нет времени». Печально опустив голову, она углубилась в чтение.

В парке за Магдален-колледжем Пьер Хаугтони Смайз, студент-первокурсник, заканчивал последние приготовления к балу. Он дорисовал колечко дыма, вылетающего изо рта курящей рыбы, и, отложив карандаш, небрежно растянулся на траве. Закрывая глаза от слепящих лучей солнца, Пьер глубоко вздохнул и, зевая, потянулся. В этот момент он напоминал большого, грациозного черного кота.

— Думаю, сегодня я перетрудил свою бедную головушку, — лениво пробормотал он.

Чарли хихикнул.

Пьер приоткрыл один глаз и взглянул на Луизу. Она лежала неподалеку от него в тени старого дуба. Блузка ее была распахнута, открывая на всеобщее обозрение соблазнительные формы. Он протянул руку и коснулся ладонью ее теплой кожи, наблюдая при этом за реакцией Чарли. Затем его рука переместилась на грудь женщины. Луиза задрожала от удовольствия, а Пьер довольно ухмыльнулся.

— Пьер! — жеманно воскликнула она, опуская книгу.