— С победой тебя! Как прошло утро?
Она поджала под себя ноги, приняв удобную позу.
— Я думаю, все прошло очень хорошо.
— Что означает — ты думаешь? Отчет оказался кстати?
— Да, необыкновенно кстати — он меня просто спас! Алан пытался блефовать с ценой, намекая на то, что новое предложение более выгодное.
— Глупо! А ты что сказала?
— Сказала, что мое предложение окончательное, и доказала, что оно лучше полученного им от другой компании. К тому же у меня нет времени, и если он не заинтересован, то я найду кого-нибудь еще.
Чарльз улыбнулся. Он удивлялся, что она становится жестче его самого.
— И что он тебе ответил на это?
— Не так много…
Его улыбка стала шире. По ее веселому настроению он понял, что дела шли хорошо.
— …Вскоре он позвонил и принял мое приглашение на обед. Поэтому я думаю, что выиграла.
— Больше силой, чем обаянием.
— Да, возможно. Но важен результат!
Чарльз рассмеялся. Она всегда смешила его.
— Итак, как госпожа Тейлор планирует отдыхать днем?
— Прекрасно. Во-первых, я позвонила нашим юристам, во-вторых, Макс прилетает следующим рейсом, а в-третьих… — Она сделала паузу. — Я думаю пройтись по магазинам.
Он был удивлен.
— Магазинам? — Обычно она покупала одежду раз в год.
— Именно. Я заберу то, что заказала в прошлую поездку, и не спрашивай меня больше об этом. Это сюрприз!
— Ладно-ладно! Я позвоню тебе позже, около пяти.
— Хорошо, думаю, к пяти часам я вернусь.
— Я заинтригован. Желаю приятного времяпрепровождения.
Чарльз был рад, что она уделит внимание себе, так как почти все ее время поглощала работа.
— Спасибо, постараюсь! — улыбнулась она.
— До свидания, Элли.
— До свидания.
Она повесила трубку и какое-то время не двигалась, наслаждаясь теплыми, дружескими отношениями с Чарльзом. Потом встала и принялась готовиться к вечеру. Ей предстояло сделать еще очень много до того, как она отправится к Иву Сен-Лорану.
Двумя часами позже Элли стояла перед ателье Ива Сен-Лорана, набираясь мужества, чтобы войти внутрь. У нее было весьма высокое положение, но она все равно нервничала, так как по-настоящему не верила в свою принадлежность к избранному кругу общества. В конце концов, глубоко вздохнув, она толкнула тяжелую дверь и оказалась в теплом, роскошном и благоухающем помещении, где за столом сидела изящная девушка.
— Здравствуйте, мадам! Что вы хотите? — Тоненькая юная француженка с белоснежной кожей и короткими черными волосами вопросительно улыбнулась ей.
И тогда Элли про себя подумала, что любой, кто осмелится переступить этот порог, от такого тона убежит быстрее, чем от стаи гончих псов. Для нее это ничего не значит, решила она, но все же краска смущения залила ее лицо.
— Я пришла получить платье, которое заказывала. Мое имя мадам Тейлор.
— Ах! Да, мадам! Не будете ли вы любезны пройти со мной, и вам принесут ваше платье?
Элли кивнула. Ей хотелось улыбнуться. «Кто бы ты ни был, — с насмешкой подумала она, — деньги, заплаченные за покупку в фешенебельном магазине, делают тебя значительным».
В четверть седьмого такси остановилось у отеля. Швейцар помог Элли выйти, чуть ли не с благоговением взяв коробки от Ива Сен-Лорана. Он подозвал юного рассыльного и поручил отнести ему пакеты в номер мадам.
В холле гостиницы Элли просматривала полученную почту. За время ее отсутствия поступило два сообщения. В первом, от Девиера, говорилось, что вечером вместе с ним придет юрист. А второе было от Макса, который прибыл из Лондона. Она попросила портье позвонить Максу в номер и уведомить, что она вернулась в отель, а также заказать у «Максима» столик на пять человек. После этого она направилась в свой люкс.
Отложив газету, за которой он скрывался, Пьер Хаугтон-Смайз посмотрел на длинноногую рыжеволосую девушку, сидящую рядом с ним на диване, и криво улыбнулся.
— Подожди здесь. Я вернусь через несколько минут, — бросил он ей и, одернув пиджак, направился к портье.
— Здравствуйте, месье, — оценивающе оглядел его портье.
— Здравствуйте. Скажите мне, леди, которая только что была здесь, она — англичанка?
— Да, месье. Это мадам Тейлор. Она всегда останавливается у нас, когда бывает в Париже.
Значит, он был прав. Пьер очень разволновался и небрежно бросил на стойку пятисотфранковую купюру.
Портье осторожно накрыл ее ладонью:
— Чем я могу вам помочь, месье?
— Как долго мадам Тейлор пробудет здесь?
Молодой человек заглянул в регистрационный лист.
— До середины завтрашнего дня.
— И в каком она номере? — наклонился ниже Пьер.
— Она всегда останавливается в люксе, месье. Сейчас у нее семнадцатый номер. — Портье начал нервничать. — У вас все, месье?
Пьер кивнул и повернулся, собираясь уйти.
— О, еще только одно. — Он хотел окончательно убедиться. — Это мадам Элли Тейлор, не так ли?
Молодой человек кивнул.
— Благодарю.
Пьер вернулся к своей спутнице.
— Пойдем, — сказал он грубо, не глядя на нее. — Я хочу выпить.
В уютном баре Пьер заказал два джина и закурил сигарету. Ему нужно все обдумать, прежде чем что-то предпринять. Ставка слишком велика — и он не имеет права на ошибку.
Когда принесли джин, Пьер отпил изрядный глоток. У него были веские причины для праздника, ведь появился шанс, которого он давно ждал. Элли Тейлор в Париже одна, без своего старого, стерегущего ее мужа. Он едва верил этому. Наконец-то и ему улыбнулась удача.
Он ждал этого момента годы и все это время следил за каждым ее шагом. Он знал о компании «Фрейзер — Тейлор», об ее успехе и росте. Он знал про нее все. Элли Фрейзер — выскочка из низов, которая женила на себе босса, и будущая леди Чарльз Тейлор, если ее муж признает это официально. Все это невероятно злило Пьера.
Он помнил прикосновения ее волос и ее гладкую золотистую кожу. Ничего не выветрилось из его памяти. Пять лет — это, конечно, срок, но недостаточно долгий. Он отпил еще джина и загасил сигарету.
Пять лет. И вот сейчас у него появился шанс отплатить ей за все. Немного позабавиться. Теперь он закончит то, что начал в Оксфорде. Только на этот раз ей придется несладко.
Возбужденный и немного опьяневший, Пьер расплатился с официантом и посмотрел на девушку.
— Пойдем. Время отрабатывать твой гонорар.
Девушка поднялась, соблазняюще провела руками по бедрам и направилась к выходу из бара. В фойе, когда они ждали лифт, она поймала взгляд портье, и он понял его значение. Он знал, чего она хотела, ведь лифты были его специальностью.
Он наблюдал, как они вошли в зеркальную кабину, и двери за ними бесшумно сомкнулись. Лифт поплыл вверх, но через секунду остановился. На панели зажглась красная мигающая лампочка. Тогда портье подошел к лифту и повесил на двери табличку «Занято». Потом вернулся к стойке и продолжил свою работу. Эти манипуляции с табличкой принесут ему триста франков.
Рыжеволосая закрыла панель в лифте, повернулась лицом к Пьеру, расстегнув юбку, и сбросила ее на пол.
— Сколько у нас времени? — спросил он, не шевелясь и не отводя глаз от черного кружевного треугольника между ее ног.
Она пожала плечами:
— Это зависит от тебя. Ты платишь.
Он положил руку ей на бедро, там где кончались чулки и белела гладкая кожа. Затем его палец скользнул под кружево.
— Повернись. — Она встала так, чтобы он видел ее отражение в зеркале, и раздвинула бедра.
Другой рукой Пьер расстегнул и стащил с нее блузку. Затем погладил ее сосок и почувствовал, как он затвердел. Ей это нравилось — он возбудился еще сильнее и, отняв руку от ее бедер, расстегнул молнию на своих брюках.
— Встань на колени. — Пьер скинул бретельки черного кружевного лифчика с ее плеч и положил руки на грудь, наблюдая при этом за ее лицом в зеркале. Когда она опытным язычком пробежала по его возбужденной плоти, он, закрыв глаза, задрожал.