— Спит, — за этим последовал вздох и легкое прикосновение. — Наверняка опять плакала… — он продолжал поглаживать её по щеке, потом накрыл оголенное плечо одеялом и ушел.
Как только она убедилась, что одна в комнате, то тут же поднялась с кровати и закрыла лицо руками.
«Черт, черт, черт…гаденыш Густав!»
Еще никогда с ней так не обращались, она чувствовала себя хрупким цветком, который он так боится поломать, его прикосновения легкие, осторожные, не грубые и не резкие. Разве она достойна такого обращения? Вчерашние мысли все еще не хотели отступать.
Ведьма решила не медлить и начала приводить себя в порядок. К вечеру нужно уже уходить, иначе Адриан сам приедет за ней, что будет очень плохо. Как для нее, так и для всех остальных.
Утро прошло тихо и спокойно, хозяева дома не стали проявлять неприязнь, она позавтракала в саду, где в воздухе приятно благоухали сирень и белоснежные шары бульдонеза. Солнце к середине дня жарило, как в последний раз, буквально прожигая лучами все, поэтому пришлось попросить панамку, чтобы не получить солнечный удар. Элли бросала мимолетные взгляды то на госпожу Ангелину, то на Густава, который о чем-то с ней дружно беседовал, будто друзья. Если бы не заметная разница в возрасте, ведьма бы именно так и подумала.
Только одно напрягало: будто параноик, Элли постоянно чувствовала на себе неодобрительный, злой взгляд, а порой даже оборачивалась, желая убедиться, что сзади никто не стоит. Но мерзкое ощущение не пропадало, даже усиливалось. Девушка сосредоточила свое внимание на милых собеседников и со временем поняла причину своего беспокойства. Хозяйка не просто не проявляла своего отношения, но в целом вела себя так, будто ведьмы сейчас нет. Но скрыть это от дочери колдуна не получилось; каждой частичкой кожи она чувствовала, как к ней относятся.
— Элли, чего молчишь, как в рот воды набрала? — вырвал её из раздумий вопрос Густава.
— А? — не понимала она.
— Я спросил у тебя: что из себя в целом представляет магия? Ангелине Петровне хотелось бы узнать об этом побольше.
— Да, расскажи нам, может я поменяю свое мнение о нем, — сказала пожилая женщина, не стесняясь пристально разглядывать девушку.
Если бы она это не сказала, Элли со всей душой начала бы свой монолог о безобидности колдовства, хотя прекрасно знала, что на самом деле это не так. Но последние слова прозвучали, словно оскорбление, пощечина, которая предназначалась ему, но весь гнев и негодование от этого испытала она. Тон, которым было сказано это, оставлял желать лучшего; ведьма почувствовала жгучее желание вылить чай прямо в лицо этой старухи. Да, она не прогнала её, но это только благодаря уговорам Густава. Злость кипела в девушке, подталкивая на самые безрассудные поступки.
Но она этого не дождется.
Элли медленно повернулась к госпоже Ангелине, закрепив на лице непроницаемое выражение. С каким же адским трудом ей это удалось.
— Магия, уважаемая Ангелина Петровна, — она повысила голос на обращении, пропитав его ядовитой интонацией, на которую только способна. — Это то, с помощью чего можно осуществлять свои желания и цели. Какой человек — такая и магия. Я понятно сказала? — вопросительно изогнув левую бровь, ведьма в упор смотрела на женщину.
«Выкуси, старая карга!»
— А какой он человек?
Вопрос расшевелил и без того бурлящую лаву, готовую вот-вот вырваться наружу.
— Для тех, кто этого заслуживает, он хороший человек. Для остальных он такой, каким его хотят видеть. Но никак не настоящий, — довольная своим ответом, Элли откинулась на спинку стула, наблюдая за реакцией своей «приятной» собеседницы.
— Элли, успокойся, ты говоришь так, будто тебе зла желают… — вмешался парень, пытаясь предотвратить крупную ссору, но в ответ не получил даже взгляда в свою сторону.
— По тебе видно, какой он человек. Тебя никто не учил, как нужно разговаривать со взрослыми? — не унималась женщина.
— Как того заслуживают, так и разговариваю, — не сдержав эмоций, ведьма привстала и
громко стукнула ладонью об стол. — Я не хочу продолжать этот разговор.
— Тогда выметайся отсюда, колдунье отродье. Зря я позволила тебе остаться, подумай над своим поведением, — с открытой неприязнью ответила хозяйка, продолжая невозмутимо пить чай. — Густав, уведи её отсюда и больше никогда не приводи.
Девушка цокнула, вырвав локоть из руки Густава. Пусть говорит, что хочет, они только и могут, что за спиной тявкать. А в лицо ему никто этого не скажет. Потому что все — трусы. Про себя шепча всевозможные проклятия, она покинула пределы дома.
— Элли…
— Не трогай меня! — огрызнулась девушка.
— Успокойся, ты не виновата, — он обнял девушку, несмотря на её сопротивления.
Ведьма замерла. Надо же, он не собирался обвинять её. Все так же верит ей и понимает. Возможно, он единственный человек, который всегда будет на её стороне, пока она сама его не оттолкнет. А когда-нибудь придется это сделать. Ради его собственной безопасности. Адриан не допустит, чтобы кто-то был ближе ей, чем он.
Но вот он опять гладит её по голове, она обнимает его, не хочет отпускать.
— Что мне делать?.. — сквозь всхлипы спросила девушка. — Я становлюсь все хуже и хуже…да я противна самой себе!
Густав молчал, решив дать ведьме выговориться, рассказать все, что накипело.
— Я язвлю, огрызаюсь, даже Алису вывела из себя и бросила! Я вру тебе, я вру ей, делаю ужасные дела…я даже…не захотела понять её… — слезы стекали по щекам, обжигая чувствительную кожу. — Почему ты мне все еще веришь?
— Потому что люблю тебя. — Он уткнулся в её макушку, в то время, как Элли замерла, прекратив свою тираду. — Не плачь, я рядом…
Ведьма ничего не отвечала, нужных слов просто не находилось. «Спасибо» ему, что ли, сказать? Изобразить удивление? Подсознательно она это давно знала. Радоваться сейчас она не могла, не та ситуация, не то место, не то время. Сколько всего навалилось…думала, что сможет отдохнуть сегодня и немного расслабиться, но судьба распорядилась иначе. Наивная.
Они простояли так около пятнадцати минут, пока девушка не захотела отстраниться. Распрощавшись с ним, она грустно помахала ему и торопливо пошла на станцию. Хорошо, что ей не попалась Алиса, было бы здорово, случись еще одна ссора, когда она и так не в духе.
В автобусе девушка вспоминала свой сон, тщательно перебирая каждую деталь. В голову закралась мысль, что увиденное ею было не просто так; вероятно, где-то есть эта грань между миром живых и мертвых, причем найти её можно неподалеку от особняка Адриана. Шестое чувство еще никогда не подводило её, в этом она была чертовски уверена.
Решено, теперь её новая цель — отыскать эту грань. Зачем? Просто так, ради эксперимента, вдруг что-то получится. Элли обладала способностью возрождать растения и отнимать эту самую жизнь у животных. Может стоит попробовать?..
Дальше она додумать не успела, транспорт затормозил, и девушка поспешно выскочила, торопливо идя домой. Все, что сейчас хотелось — кинуться в объятия Адриана, несмотря на его злые и язвительные замечания и на свою провинность перед ним. Он-то её действительно понимает и принимает такой, какой она есть.
Пусть кричит. Возмущается. Наказывает.
Ведьме все равно, она с хорошими мыслями идет к нему.
Потому что с нее хватит. По крайней мере на сегодня. Девушка уже предвкушала, как почувствует тепло и уют, все больше ускоряя свой и без того быстрый шаг. Осталось совсем немного. Она открывает ворота, которые страшно заскрипели под её напором; направляется к входной двери, но знает: он её не встретит, а будет ждать в гостиной, наверху. Поджидает, чтобы влепить ей смачную оплеуху. Ну и пусть, она не боится, ни ка-пель-ки.
Уже пересекла порог и закрыла за собой дверь. Элли вздохнула, представляя, какое у него сейчас выражение лица, но в одном девушка была уверена — он чертовски зол, чтобы позволить ей выйти сухой из воды.
Поднимаясь на второй этаж, она несколько раз зевнула, несмотря на то, что сейчас был только вечер. Просто устала.