— Как видишь, из-за погоды. Еще он ненавидит грязь, — хмыкнув, саркастично подметил он. В ответ послышалось слегка раздраженное «Тц».
— Как по мне — погода прекрасная, — заметила ведьма, усмехнувшись.
— Ну, это уже на вкус и цвет. Лично мне от такого ни холодно, ни жарко, — Адриан слегка нахмурился, заметив на книжной полке девушки знакомый из детства гримуар. Нетрудно было догадаться, что ведьма была именно там, в подземелье. Колдун мог только удивляться, как он умудрился пропустить такое.
— Понятно…скажи, а как он ко мне относится? Просто мне кажется, будто он пытается не допустить меня в ваши планы и…он сам мне не нравится, — сказала девушка, продолжая стоять спиной к своему собеседнику и, не спеша, колотить ложкой горячий чай.
— Я ему уже сказал по этому поводу пару слов…
— Что ты ему сказал?
— Чтобы помягче был.
Ритмичный стук ложки на мгновение смолк. Повернувшись к Адриану лицом, Элли стала всматриваться в его глаза. Отпив немного, она с звонким звуком поставила чашку на место.
— Я не собираюсь с ним пересекаться. Слишком он… — девушка запнулась, не в силах подобрать подходящее слово, — …высокого мнения о себе.
— Не могу не согласиться. Кстати, как ты узнала его фамилию? — вовремя вспомнил колдун, пока нить разговора не ушла в другом направлении.
Элли замешкалась, отведя взгляд в сторону. Говорить или не говорить — вот в чем вопрос.
Если она позволит ему узнать, что случайно нашла кулон, судя по всему, принадлежащий Владу, то вся иллюзия загадочности развеется, как осенние листья на ветру. Но как иначе объяснить, ведьма не знала. Судорожно пытаясь придумать правдоподобную ложь, она лишь тянула время.
— Можешь не придумывать ничего. — Он не оставлял ей выбора.
Девушка вытащила из кармана серебряный кулон и небрежно кинула его на кровать рядом с Адрианом. Он подхватил его и открыл. Легкая улыбка проскользнула на его лице.
— Где ты нашла это сокровище? — мужчина взглянул на Элли, довольный ее смекалкой.
— В автобусе, когда ездила на рынок, в тот день… — от упоминания того случая лицо девушки болезненно скривилось от нахлынувших воспоминаний, но, подавив противное чувство, она продолжила. Не доставляли ей удовольствия такие воспоминания. Будь ее воля, стерла бы их к чертям собачьим. — В останках безликого. Пренеприятное было зрелище.
— Ясное дело. А что именно с ним произошло? Что ты можешь сказать про ту погибшую душу?
Ведьма вспомнила, как он учил ее вести себя среди призраков, узнавать причину их смерти по определенным очевидным факторам и тому прочее. Сначала было страшно, очень страшно. Даже сейчас мало что изменилось, она просто привыкла, но неприятный осадок омрачал душу. К такому не только сложно привыкнуть, но и принять. Потусторонний мир был полон опасностей и всякого рода неожиданностей, поджидавших девушку из-за каждого угла. Элли знала о существовании других кругов ада, но Лимб для нее — самый страшный. Тут души живут, будто обычной жизнью, не подозревая о том, что когда-то придет время, и они превратятся в отвратительных существ, что не в силах здраво мыслить. А потом они угасают навечно. Растворяются. Исчезают, а частички прежде живой личности канут в лету. И никогда больше не возвращаются к жизни. Единственное, что оттягивало момент морального разложения — предрасположенность к колдовству, Адриан говорил, что не все на это способны.
— Сначала он вел себя как обычно, но потом его стошнило, а среди рвоты была кровь, гвозди и лезвия. Если судить по этим признакам — безнадежный самоубийца, пытающийся свести счеты с жизнью, глотая острые предметы, и, судя по прядям светлых волос, которые выглядывали из-под капюшона — это была девушка. Также я заметила, что ее одежда, то есть накидка, больше всего подходила под описание нарядов во времена царской России. На этом, пожалуй, все. — Словно риторический доклад, отчеканила ведьма и замолчала.
— Есть предположения, кто это был? — вопрос поставил ее в тупик.
— Эм…нет, а ты знаешь? — Элли знала, что сморозила глупость, но в голове было одно лишь перекатиполе.
В ответ мужчина поводил портретом девочки на левой стороне медальона прямо перед ведьмой.
— Думаешь, он принадлежал этому призраку, а эта безликая — девочка на портрете… — Элли осенило и теперь она только удивлялась своей недогадливости. — Мне кажется, она приходится ему сестрой…это больно, быть разлученным с родственниками смертью.
— Она ему не сестра, а невеста. Ранее девушек и в тринадцать лет замуж выдавали. Он упоминал белокурую девчонку и, насколько я понял, тоскует по ней, к тому же ее фотографий у него, к сожалению, не осталось. Ты нашла целое сокровище, Элли. Я уверен, даже этот холодный тип возрадуется такой находке, — мужчина широко улыбнулся, обнажив в улыбке белоснежные зубы.
Ведьма улыбнулась.
— Что же, тогда все не так плохо, как я думала. Вообще-то я с самого начала хотела наладить контакт с помощью этого кулона.
— Моя хитрая лиса. У тебя все получится, — поцеловав девушку в лоб, он собрался уйти. Почувствовав на себе цепкий вопрошающий взгляд, колдун обернулся. — Я спать. Спокойной ночи…
— Тебе тоже, — как только девушка сказала это, дверь со скрипом закрылась.
Элли вздохнула и начала не спеша раздеваться. Когда она сняла сарафан, взгляд невольно обратился в зеркало. За эти годы ее тело сильно изменилось.
— Интересно, когда я перестану расти?
***
Влад проснулся рано. Из-за грозы сразу не получалось уснуть, так как гулкие раскаты грома морочили голову ежеминутно, а также едва уловимые вспышки молнии не давали спокойно сомкнуть глаз. Если следовать законам человеческого тела, сейчас проявятся признаки недосыпа в виде сонного взгляда и слегка опухших век. Он просто ненавидел эту чертову погоду. Но и сидеть в комнате было нельзя.
В гостиной он обнаружил Адриана, мило беседующего с молодой ведьмой, пока та уплетала спагетти. Довольно плотная пища для завтрака.
Юная ведьма поприветствовала его взглядом, и, только дожевав, наконец-то произнесла что-то внятное.
— Доброе утро.
В противовес общему настроению, в её голосе проскальзывали нотки холодности, с виду такой несвойственной общему представлению о девчонке. Алхимик с самого начала сделал вывод на её счет — обыкновенная девочка-подросток, вовлеченная в их не подростковые дела. Он утвердился в этом мнении с первого взгляда и менять не собирался, потому что считал, что юная ведьма — как открытая книга — понятна любому дураку, словно это дважды два сложить. На его жизненном пути было тысяча таких. Только одна неприметная деталь беспокоила Влада. Он был уверен, Адриан не называл его фамилии, он дал слово ничего не рассказывать о нем без его разрешения, а в словах колдуна он был уверен на все сто процентов.
Единственное, что сейчас заботило Романова — обсуждение дальнейших действий. Для создания химеры — его первой цели — нужна была девушка, здоровая и не находящаяся на пути обращения в безликого. Такую отыскать легко. Но нужно похитить её так, чтобы потом не засветиться, как закоренелые преступники-сатанисты, именно так народ любит обзывать подобных им. Если на репутации Адриана уже лежало темнеющее пятно, то на нем было ни единого. Пока что. Всему приходит конец, но сейчас рисковать хотелось меньше всего. Если бы о нем уже ходили нехорошие сплетни — жертву для эксперимента было бы чертовски трудно найти и стереться ей в доверие.
Раздражал тот факт, что Адриан был категорически против участвовать в поимке, говоря, что для него это слишком жестоко и незаконно. О каких он законах говорит?! В этом мире, где не существует ни стран, ни течения времени, ни политиков, ничего?! Алхимик считал, что это лучший шанс испробовать свои способности во всех направлениях — на самом-то деле здесь царила безнаказанность, людей сдерживали лишь тонкие ниточки здравого рассудка, не дающие им отдаться своим первобытным инстинктам и истинным желаниям. Именно общественные рамки скрывали, по его мнению, нелицеприятную подноготную человека. Если бы людям сказали, что все законы отменены, и они вольны делать все, что им захочется — мир погрузится в хаос.