41, 146. Поэтому как слух музыкантов способен уловить малейший оттенок звука кифары, так и мы, если захотим стать внимательными и строгими судьями и беспощадно преследовать пороки, должны научиться понимать великое из малого. По взгляду, по движению бровей, по мрачному или веселому лицу, по смеху, по выбору слов, по умолчанию, по повышенному или пониженному тону, по другим подобным вещам мы легко сможем судить, что из этого происходит подобающим образом (aptē), а что противоречит нашим природным обязанностям. И здесь весьма удобно судить по другим о том, каково каждое из этих действий, чтобы самим избежать того, что не подобает другим. Не знаю уж почему, но какой-нибудь промах мы скорее замечаем у других, чем у самих себя. Поэтому легче всего исправляются во время учения те ученики, чьи недостатки учителя копируют для того, чтобы исправить их. Полезно также в сомнительных вопросах обращаться к людям ученым или просто житейски опытным и спрашивать их мнение о том или ином виде человеческих обязанностей. При этом следует обращать внимание не только на то, что каждый из них говорит, но и на то, что думает и почему каждый из них так думает. Ведь как художники, скульпторы и даже поэты стремятся показать публике свои произведения, чтобы исправить то, что вызовет замечания большинства зрителей, обсуждают между собой и расспрашивают других о том, какие недостатки видят те в их произведениях, так и мы многое должны делать, прислушиваясь к мнению окружающих, точно так же как многого и не делать, и менять и исправлять многое.
42, 150 – 151. Что касается занятий и профессий, какие из них следует считать благородными, какие низкими, мне известно следующее. Прежде всего нехороши те занятия, которые возбуждают ненависть людей, например сборщики налогов или ростовщики. Недостойны свободного человека и презренны профессии всех, кто работает за плату, продающих свой труд, а не свое искусство; ведь в этих занятиях сама плата есть уже залог рабства. Низкими следует считать и занятия тех, кто покупает у торговцев товары, чтобы тотчас же перепродать их, ибо они не получат никакого барыша, если не обманут, а нет ничего отвратительнее лжи. Все ремесленники занимаются низким искусством, ибо что благородного может быть в мастерской? Не заслуживают никакого одобрения и занятия, выступающие прислужниками наслаждений, – «торговцы рыбой, мясники, повара, колбасники, рыбаки», как говорит Теренций 41. Можно прибавить сюда, если угодно, продавцов благовоний, плясунов и все, что касается игры в кости. Те же искусства, которым или присуща большая мудрость или которые приносят немалую пользу, как например, медицина, архитектура, преподавание достойных вещей, достойны тех, чьему сословию они приличны.