Выбрать главу
Живо узнали про это лягушки, и, вынырнув, тотчас В место одно собрались, и совет о войне учредили. 135 Только пошли пересуды, откуда и кто неприятель, Вражий внезапно явился, жезлом потрясая, глашатай — Творогоеда бесстрашного сын, Горшколаз знаменитый. Он, объявляя войну, к ним со словом таким обратился: «Я от мышей к вам, лягушки, и послан я с вызовом грозным: 140 Вооружайтесь поспешно, готовьтесь к войне и сраженьям. Ибо в воде увидали они Крохобора, в чьей смерти Царь Вздуломорда повинен. Так будьте теперь все в ответе. Тот же из вас, кто храбрее, на бой пусть скорее дерзает».
Так объявил им глашатай, и, грозное слово услышав, 145 Затрепетали сердца и у самых бесстрашных лягушек, Но Вздуломорда, поднявшись, их речью такой успокоил:
«Други, не я убивал Крохобора и даже не видел, Как он погиб: верно, сам утонул он, резвясь у болота, В плаванье нам подражая. А эти гнуснейшие мыши 150 Вздумали ныне меня обвинять. Ну, тем лучше. Изыщем Способ мы раз навсегда весь их род уничтожить коварный. Вот что я вам предложу и что кажется мне наилучшим:502 В броню себя заковавши, мы сомкнутым строем, все рядом Станем у края болота, на самом обрывистом месте, 155 Чтобы, когда устремятся на нас ненавистные мыши, Каждый ближайшего мог супостата, за шлем ухвативши, Вместе с оружием грозным низвергнуть в пучину болота. Там уже, плавать бессильных, мы быстро их всех перетопим, Сами же мы, мышебойцы, трофей величавый воздвигнем».
160 Речью такой убедил он лягушек облечься в доспехи: Голени прежде всего они листьями мальвы покрыли, Крепкие панцири соорудили из свеклы зеленой, А для щитов подобрали искусно капустные листья. Вместо копья был тростник у них, длинный и остроконечный, 165 Шлем же вполне заменяла улитки открытой ракушка. Так на высоком прибрежье стояли, сомкнувшись, лягушки, Копьями все потрясали, и каждый был полон отваги. Зевс же богов и богинь всех на звездное небо сзывает И, показав им величье войны и воителей храбрых, 170 Мощных и многих, на битву огромные копья несущих, Рати походной кентавров подобно иль гордых гигантов, С радостным смехом спросил, не желает ли кто из лягушек Иль за мышей воевать. А Афине промолвил особо:
«Дочка, быть может, прийти ты на помощь мышам помышляешь, 175 Ибо под храмом твоим они пляшут всегда с наслажденьем, Жиром, тебе приносимым, и вкусною снедью питаясь?» Так посмеялся Кронид, и ему отвечает Афина: «Нет, мой отец, никогда я мышам на подмогу не стану, Даже и в лютой беде их: от них претерпела я много: 180 Масло лампадное лижут, и вечно венки мои портят, И еще горшей обидою сердце мое уязвили: Новенький плащ мой изгрызли, который сама я, трудяся, Выткала тонким утком и основу пряла столь усердно. Дыр понаделали множество, и за заплаты починщик 185 Плату великую просит, а это богам всего хуже. Да и за нитки еще я должна, расплатиться же нечем. Так вот с мышатами… Все ж и лягушкам помочь не желаю: Не по душе мне их нрав переменчивый, да и недавно, C битвы когда, утомленная, я на покой возвращалась, 190 Кваком своим оглушительным не дали спать мне лягушки, Глаз из-за них не сомкнувши, я целую ночь протомилась. И, когда петел запел, поднялась я с больной головою. Да и зачем вообще помогать нам мышам иль лягушкам: Острой стрелою, поди, и бессмертного могут поранить. 195 Бой у них ожесточенный, пощады и богу не будет. Лучше, пожалуй, нам издали распрей чужой наслаждаться». Так говорила Афина. И с ней согласились другие. Тотчас все боги, собравшись, пошли в безопасное место.
Временем тем комары в большие трубы к сраженью 200 Вражеским станам обоим знак протрубили, а с неба Зевс загремел Громовержец, начало войны знаменуя.
вернуться

502

Ст. 152. Вот что я вам предложу и что кажется мне наилучшим… — стереотипная эпическая формула в устах оратора, вносящего на собрании какое-нибудь предложение или совет; многократно встречается у Гомера (см. «Илиада», IX, 103; XII, 215; XIII, 735, и др.).