– Итак, друзья мои, – сказал Солон, обращаясь к своим спутникам, – мы почти у цели нашего путешествия. Еще несколько стадий, и дорога, сделав поворот к скалам Файдриады, приведет нас в священные Дельфы. Будем торопиться, так как солнце стоит высоко, а нам предстоит еще немало дел сегодня. У тебя ли, Гиппоник, восковая табличка с записанной просьбой к оракулу?
– Не беспокойся, Солон, она у меня в такой же сохранности, как золото в сокровищницах дельфийского бога. Меня беспокоит другое: удачно ли нами выбраны жертвенные животные, и окажутся ли благоприятными предварительные гадания по их внутренностям? Мы как будто маловато быков захватили.
– Я убежден, – заметил Клиний, – что у жрецов на всякий случай можно будет достать подходящих животных, лишь бы были деньги. Чего только нет в Дельфах! Ведь город живет паломниками. Однако пора, не следует мешкать: смотрите, вот на повозках идет туда же толпа других богомольцев. Нужно их опередить. Сегодня народа у храма будет немало.
И, действительно, как бы в подтверждение слов Клиния, в это мгновение из-за выступа скалы в нижней части дороги показалась огромная толпа пешеходов, за которыми длинной вереницей тянулись тяжело нагруженные разным скарбом деревянные повозки. Лишь в некоторые из них были впряжены мулы, большинство же везли огромные, лениво выступавшие волы. Вдали, за оливковой рощей, слышались хлопанье кожаных бичей и отрывистое мычанье быков, смешанное с блеяньем коз, предназначенных для гаданий или жертвоприношений в храме дельфийского Аполлона.
Солон и его спутники, чтобы избежать смешения с этой толпой, немедленно двинулись в дальнейший путь. Довольно широкая дорога, обрамленная высоким каменным парапетом, красивой лентой вилась вдоль крутых обрывов, под которыми зияли бездны, казавшиеся бездонными. Миновав широкий каменный мост, перекинутый над одним из подобных ущелий, путники очутились около ряда высоких могильных холмов, расположенных при самом входе в священные Дельфы.
Город не был защищен ни стеной, ни валом, ни даже рвом. Естественную охрану его составляли почти неприступные, окружавшие его скалы, глубокие пропасти между ними и, главным образом, святость имени дельфийского бога. Множество домов было рассеяно по склонам окрестных высот, местами же городские здания скучивались, образуя лабиринт узких и темных улиц и переулков, которые, однако, все в конце концов вели к верховьям ручья Плейстоса и началу его – Кастальскому источнику. Неподалеку от него, на склоне Парнаса, среди пышно разросшейся рощи из лавров, высился не особенно большой храм – главное святилище дельфийского Аполлона. Около этого с виду очень древнего и ветхого центра дельфийской жизни, раскинулось множество более или менее прочно построенных каменных зданий. Тут были и жилища жрецов и их прислужников, небольшие сокровищницы разных греческих городов и даже частных лиц, несколько мелких храмов, ряд гостиниц для приезжих. Несколько поодаль, за отдельной каменной оградой, раскинулся базар с множеством лавок, массой разношерстного народа, кричащими продавцами, назойливыми проводниками, лукаво высматривавшими лакомую добычу храмовыми прислужниками и прислужницами. Шум тысячи голосов сливался с ревом быков, мычанием коров и блеянием мелкого рогатого скота, пригнанного сюда паломниками или же предприимчивыми торговцами, нередко работавшими заодно с жрецами-гадателями при храме дельфийского оракула.
Прошло немало времени, прежде чем Солон, уже раньше бывавший в Дельфах и хорошо знакомый с местными порядками, отыскал приятеля-периэгета (храмового проводника), который взялся устроить интересовавшее афинян дело. Он отвел их в лучшую гостиницу, где Солон и его спутники могли освежиться и подкрепиться едой и напитками, пока пригнанные рабами жертвенные животные подвергались осмотру и оценке «священных», то есть жрецов-гадателей. Солон и его товарищи только что успели окончить наскоро поданную трапезу, как периэгет уже вернулся и с радостным лицом заявил, что боги благоприятствуют начинанию афинян.
– Письменный запрос ваш оракулу, – сказал он, – уже вручен главному правителю храма, а так как жертвенные животные ваши оказались вполне пригодными, то есть избранный для гадания вол сразу, не задумываясь, съел предложенное ему сено, посыпанное мукой, а жертвенная коза, когда ее окропили холодной водой, достаточное время дрожала всеми своими членами, то теперь очередь за вами: облачитесь в белые одежды, возложите на себя вот эти лавровые венки и, взяв свечи, отправьтесь со мной к священному ручью для совершения очистительного омовения.