- Я поняла, госпожа Ириена.
- Во время регулов выход из комнаты запрещён, в полнолуние выход из комнаты запрещён, смотреть в глаза альфам и бетам запрещено...
- Извините, госпожа, а как я отличу альф и бет от других... гмм... особей?
- Поверь, отличишь. И вот ещё что: общаться с женщинами в статусе лорки тоже запрещено, если не хочешь получить проблемы! Да, забыла, как там тебя...
- Эллирея, госпожа Ириена!
- Как будет коротко? Мы - не ританийцы, язык ломать не приучены!
- Можно Эль, госпожа.
Ллойд завозился на моих руках, время кормления пришло. Я начала расстёгивать платье, доставая грудь и выразительно глядя на экономку.
- Отдыхайте! Ребёнка можешь брать с собой, в подсобке есть всё необходимое для мамочек... Он у тебя полукровка?
- В какой-то мере...
Женщина поморщилась и сказала:
- Нам нужны рабочие руки, поэтому я не лезу в твою жизнь, но у нас здесь много свободных мужчин. Мой тебе совет - будь с ними аккуратной, девочка!
На этой радостной ноте меня с сыном оставили в маленькой комнате. Так как мы приехали в поместье поздней ночью, рассмотреть его мне не удалось, но я надеялась восполнить этот пробел в моих знаниях на следующий день. Обдумав сказанное экономкой, я, в который раз, пожалела о своей невнимательности на уроках магистра Леогаста. Он, как чувствовал, что я окажусь в Вольвгандте, пытаясь впихнуть мне в голову знания об этой стране! Но эти знания, если и были, никак себя не хотели проявлять!
Утро началось с того, что меня разбудила какая-то девушка очень странного поведения. Она поскреблась в дверь моей комнаты, и когда я открыла её, тихим голосом сказала:
- Госпожа, Вас ждут на завтрак на кухне. Собирайтесь, я Вас провожу.
Я не знала, что впервые вижу девушку - лорку. Мне показалось странным её поведение только на мгновение, потому что моя голова была занята совсем другим. И вскоре я заходила на огромную кухню, где за столом разместились около двадцати мужчин и женщин разного возраста. Моя провожатая незаметно исчезла.
- Здравствуйте, господа! Меня зовут Эллирея! Я тоже здесь буду работать! - поприветствовала я собравшихся и присела за стол, поудобнее расположив сына на руках, чтобы он не мешал мне завтракать.
В ответ я так не услышала ни слова, только несколько мужчин и женщин потянули ноздрями воздух и поморщились.
- А что, эта милая девушка, которая привела меня сюда, уже позавтракала? - спросила я, накладывая себе дымящуюся кашу.
Тишина в кухне меня оглушила. Даже прекратился стук ложек об тарелки. Я обвела взглядом сидящих, не понимая, что не так я сказала!
- Это лорка. Они с нами не едят, - ответила мне сидящая рядом женщина.
- Понятно... - выдохнула я, радуясь, что не сказала ещё большую глупость.
- Это ваш сын, Эллирея? - спросила меня та же женщина.
- Да, его зовут Ллойд Вакур.
- А ваш муж, он...
- Он погиб на войне.
- Извините...
- Ничего, я свыклась...
Разговор как-то затих, но все продолжали с любопытством разглядывать меня. После завтрака я и несколько женщин вышли из здания во двор, и я, наконец, с любопытством осмотрела поместье.
Дом был огромным, двухэтажным, построенным из серого камня. Это был не дом, а целая крепость, огороженная таким же каменным забором. В огромном дворе располагался вход в ещё одно здание более казённого вида, тоже двухэтажное, но более мелкое и приземистое. Оттуда вышли несколько оборотней в военной форме. На руке одного из них красовалась нашивка в виде белого круга - знака целителей и врачей. Я догадалась, что этот оборотень в офицерском мундире и будет моим начальником.
Я оказалась права. Когда я вместе с другими женщинами подошла ко входу, оборотни дружно втянули воздух и отпрянули от нас. А этот остался на месте и произнёс:
- Новенькая?
- Да, господин!
- Марцелус Симинг! Старший лейтенант королевской гвардии и директор больницы Чёрной Луны. А вы...
- Я - Эллирея Вакур, господин Марцелус! Ританийка и беженка. Мне предложили работу в вашей больнице, и я согласилась!
- А Ваши родные не против того, чем Вам придётся заниматься здесь, юная госпожа?
- Нет, господин Марцелус! Я сирота и вдова!
Стоящие мужчины вслед за доктором поглядели на мою руку, и, не обнаружив на ней браслета, ещё раз втянули воздух и поморщились. Мне стало смешно, я отвернулась, чтобы моей улыбки никто не заметил, и поправила кусок ткани, завязанной вокруг меня крест накрест, в сердцевине которой на спине сидел мой сынок.