Ассары стали его семьей и он не собирался что-то в этом менять.
А еще Себастьян много думал о Дереке.
Глупый мальчишка, который должен был умереть и даже умер, но… по какой-то странной случайности, зацепился за кусочек камня из этого, кстати, проклятого мира. Капля Смерти. Артефакт, который исконно принадлежал его роду. Последний из могущественных игрушек, которые остались еще с тех времен, когда дарканцы сломали грани и начали завоевание нового для себя мира. За несколько месяцев, прошедших с того дня, как сердце бывшего падарского беспризорника забилось снова, а Капля заново вдохнула душу в мертвое тело, Дерек стал для Себастьяна… кем-то вроде сына. Он учил его, направлял, покровительствовал. Он доверил ему самое ответственное и деликатное дело и…
Лорд Шаэсс фыркнул недобро, мотнул головой.
— Да пропадите вы пропадом, — почти прорычал, — когда вернусь, лично заставлю его жениться на этой пигалице. Еще посмотрим, кому из нас больше повезло. И прослежу, чтобы детей наделали… пятеро… нет, десяток. Каждый год по ребенку! В наказание!
И словно в ответ на его слова, раздался грохот, которому просто неоткуда было появиться среди красного песка. Земля под ногами мелко завибрировала. Себастьян встрепенулся и поднял голову. Прищурился, ему показалось, что впереди горизонт потемнел… словно… словно…
Он замер, всматриваясь вперед, кусая губы и предчувствуя неприятности. Прятаться здесь было негде, сражаться… знать бы еще, с кем или с чем? Но Себастьян все же вытащил из-за пояса короткий меч, позаимствованный у кого-то из воинов погибшего несколько дней назад отряда и чудом не провалившийся в зыбучих песках вместе с той саблей, потерю которой лорд Шаэсс все еще не мог пережить.
Темное пятно стремительно увеличивалось и уже спустя совсем немного времени сомнений не осталось — навстречу Себастьяну двигалось войско или отряд или… кто-то передвигался по пустыне, и лорд Шаэсс очень сильно надеялся, что это все же люди или херашцы или еще что-нибудь, но только живое и мыслящее и… желательно здравомыслящее и разговаривающее. Потому что встречу еще с какой-нибудь неизвестной напастью лорд Шаэсс мог и не пережить.
Глава 32
Первые несколько часов Эльмарис злилась. Топала ногами, ругала Лерса на чем свет стоит, вспоминая все самые ядреные словечки, подслушанные в свое время у братьев и их друзей. Пыталась сотворить заклинание, хоть какое-нибудь, хоть самое безобидное. Ничего не получалось.
Потом она злиться перестала. Нет, вот если бы перед ней, в этот момент появился Лерс, то она бы точно что-нибудь такое с ним сделала: запустила бы в него вон той вазой, тяжеленной даже на вид, или… графином с водой, на крайний случай. Но Лерса не было, и вымещать злость было не на ком. И Эльмарис просто расхаживала из угла в угол, думала.
Вот если с одной стороны посмотреть, то кронпринц, ведь не просто так ее сюда притащил. Ведь… пришел же, в спальню через окно влез среди ночи, поговорить хотел… наверное…
Думать о том, что именно хотел предатель Лерс, когда лез в ее окно посреди ночи, не хотелось. Лучше убеждать себя в том, что именно разговоры ему и были надобны. Да, так определенно лучше. Спокойнее.
— Значит, я ему не безразлична, — рассуждала вслух целительница. — Значит… ему важно, чтобы я была рядом. Любит? Или просто не успел наиграться? Как понять-то? Вот как?
В этих метаниях прошло еще около часа, и Эльмарис устала. Надоело метаться, как запертой в клетке волчице, болели ноги, стало покалывать в висках, спать хотелось и есть…
— Вот же паразит! — всплеснула целительница руками. — Притащил неведомо куда, бросил здесь одну совершенно на произвол судьбы. Хоть бы ужином озаботился или конфетами там какими. А если я в туалет захочу?
Эльмарис остановилась у высокого, во весь рост, зеркала и зло притопнула ногой. Какое-то движение в зеркале привлекло ее внимание, и девушка прищурилась, внимательно рассматривая собственное отражение и комнату за спиной. На противоположной стене появилась дверь, которой раньше тут не было и в помине. Эльмарис еще немного посозерцала отражение, затем резко развернулась.
— Не может того быть! Все предусмотрел, поганец! — но все же направилась к так неожиданно появившейся двери, повернула ручку и вошла в… умывальную. — Однако… может, и не все еще с ним потеряно.