Положение Себастьяна было невыгодным, незавидным и вообще, будь на его месте кто-нибудь другой, сам лорд Шаэсс посоветовал бы скоренько возносить молитву всем известным богам или попытаться призвать себе под ноги блуждающие пески. А вдруг бы повезло, и неизвестная магия пустыни отозвалась, позволяя закопаться в песок с головой и избежать более близкого знакомства с негостеприимными туземцами.
Херашцы, окружившие одинокого путника, не торопились заговаривать с ним и молча разглядывали неведомую зверушку на двух лапах с высоты своих посадочных мест. Себастьян не уступал им в любопытстве и переключил свое внимание с ездовых тварей на собственно, самих наездников. Те представители мира Хераш, с которыми он встречался до сих пор, изрядно уступали новоприбывшим. Сильно так уступали. Что в росте, что в насыщенности цвета кожи, что в…уродстве.
Эти были высокие, на голову, а то и больше, выше самого Себастьяна, но намного более широкие и мощные, воины чем-то напоминали, знакомых Себастьяну по его родному миру, степняков. Но лишь отдаленно, быть может, широкоскулыми лицами или черными жесткими волосами, торчащими из-под рогатых шлемов, маленькими узкими глазками и широкими приплюснутыми носами. А вот красная кожа, так напоминающая песок этой пустыни и ее палящее солнце, чешуйки на скулах, темно-красной лентой убегающие на виски и роговые отростки — этого у степняков не было и в помине.
Себастьян даже подумал про себя, что если его предки, покинувшие Хераш много тысяч лет назад и переместившиеся в новый мир, выглядели так же, то нет ничего удивительного в том, что им удалось покорить такие огромные территории и выиграть в той войне. Даже он, воин и сильнейший в своем мире маг (теперь-то о магии оставалось только мечтать, но было же время!) не мог не отметить, что херашцы были… страшными. Краснокожие, высокие, мощные и в то же время какие-то нескладные. Одевались они в отдаленное подобие традиционной одежды дарканцев. Правда, на родине Шаэсса такие хламиды хранились теперь только в сундуках да саркофагах почивших предков. А тут…
— Прошлое, как оно есть, — пробурчал Шаэсс, рассматривая плосконосое лицо воина. И тут же громко добавил, обращаясь к взиравшему на него воину: — Привет туземцам! — и даже рукой приветственно махнул.
Вокруг захохотали. Себастьян вздохнул и сделал попытку обойти одного из воинов чисто из любопытства — хотелось посмотреть, куда крепится седло на змея и как эта тварюшка вообще передвигается, коль никаких лап не видно и в помине.
Но не успел он и шага ступить, как перед самым его носом блеснул широкий кривой клинок — так туземцы недвусмысленно давали понять, что его маневр их не впечатлил.
— Ага, — кивнул Шаэсс, — туда нельзя. Понятно. — Он задрал голову вверх и, прикрыв ладонью глаза от яркого солнечного света, бьющего прямо в глаза, поинтересовался: — Эй, приятель, а до жилья не подбросите?
В ответ на это херашец, который только что угрожал ему саблей, только недобро усмехнулся, а затем осклабился, обнажая острые желтоватые клыки.
— Мать моя! — выдохнул лорд Шаэсс, отшатнувшись. — Ужас-то какой. Вот интересно, а херашцы все такие красавчики или это только тебе не повезло? Слушай, друг, если что, то я знаю пару косметических заклинаний. Не уверен, что они тебе помогут, но обращайся, а вдруг получится? Исправим тебе прикус, станешь самым красивым в этом мире уродов. Все женщины твоими будут! Точно тебе говорю.
Херашец… нахмурился, а Себастьян задумался. Мог этот туземец его понимать? Те воины, которые провалились вместе с ним через грани, говорили на очень древнем дарканском диалекте. То есть на старом, ныне мертвом, в родном мире Себастьяна, языке, который сейчас использовался только при ритуалах. Но всех глав родов заставляли учить этот язык едва ли не с самого рождения. Теперь-то Себастьян понимал, для чего он так страдал в невинном детстве, зазубривая никому не понятный алфавит, которым никто-то уже и не пользуется.
А вот эти воины пока не торопились разговаривать. Только смотрели, скалились и все.
— Так подвезете или нет? — ехидно прищурился Себастьян, снова задирая голову и глядя прямо в глаза воину. — А то если нет, то я пойду, — и рукой махнул в ту сторону, откуда этот отряд собственно и приполз.
А в ответ снова тишина. Воин лишь только переглядывался со своими товарищами, перемигивался с ними и, наверное, общался ментально. Себастьян не мог никак уловить никаких магических эманаций. И это его злило. Остаться совершенно без магии во враждебном мире как-то не улыбалось. А что касается оружия… Себастьян, конечно, был уверен в себе, как в воине, и цену своим умениям знал, но… Что может он один против целого отряда?