Хераш странный мир. Раньше, он был наполнен солнечным светом и магией. Правда, она была дарована не всем. Грани… Они даровали могущество и власть, дарили тепло и силу. Двенадцать высоких родов стояли у истоков, двенадцать глав правили нашим миром. Самые сильные, самые могущественные, они были практически равны друг другу по силе и если и сходились в поединках, то определить победителя не представлялось возможным. А во главе их стоял Император. Он был сильнейшим. Ему подчинялись грани, он мог ими управлять, слышал их и выполнял их пожелания. Но ничего не дается просто так, за все нужно платить. Ради могущества и магии, которую грани даровали Императору и главам двенадцати высших родов, должна была быть принесена жертва.
Девушка замолчала, чтобы перевести дыхание, а Себастьян не смог удержаться от ехидного смешка:
— Законы магии везде одинаковы. Ничто не приходит из неоткуда и не уходит в никуда. За силу и власть приходится платить, и порой эта цена слишком высока.
— Да, — она слегка улыбнулась и продолжила рассказ, — только в Хераше испокон веков действовал закон, согласно которому у каждого Императора должно было быть два сына. Так уж получалось, что старший наследник всегда был сильнее, и он… он должен был отдать свою магию, свою кровь, всю свою жизнь каплю за каплей ради того, чтобы наш мир существовал и дальше.
— Вот как? — удивился Себастьян. Его всегда интересовала история Хераша. Он нашел и ознакомился почти со всеми уцелевшими хрониками в империи. сведений было ничтожно мало, ведь с тех пор прошло столько времени, но Себастьяна всегда влекла история его предков. Про Хераш в хрониках дарканцев было мало: что-то оказалось утеряно, что-то наоборот, забыто и похоронено навеки. И теперь Себастьян понимал, почему его предки предпочли забыть о законах, действовавших в их родном мире и начать жизнь с чистого листа. — Значит, Император добровольно обрекал своего старшего сына на смерть ради того, чтобы мир процветал?
— Таким был закон, — девушка подняла голову и посмотрела Себастьяну прямо в глаза. — И он не нарушался ни разу. Старший наследник рос и правил наравне с отцом, он набирался сил и опыта, пока не приходило его время, и грани не требовали свое. И тогда он добровольно ложился на алтарь.
— Но случилось что-то, что нарушило привычный ход вещей? Я прав? Наследник отказался?
— Нет, случилось неслыханное. У Императора родились близнецы. Все были так растеряны и напуганы, что перепутали младенцев и… никто не знал, который из сыновей был первым. Совет родов определил подождать, пока наследники подрастут и посмотреть, кто из них окажется сильнее. В таком случае ошибки бы не было — старший сын всегда был более одарен. И тогда все решилось бы само собой. Но шли годы, наследники росли. У них было одно лицо, они были похожи по характеру, но куда важнее было то, что никто из них не уступал другому по силе. Они были равны и выбрать не представлялось возможным. А грани… грани вновь потребовали свою жертву.
— Как же в таком случае выбрали того, кто лег на алтарь? Если наследники были одинаковы, то вероятность ошибки была запредельной. Император ошибся?
— И снова нет, — она засмеялась, а потом вдруг загрустила. Спрятала глаза под ресницами и поднялась на ноги, прошлась по холодному мраморному полу, и присела уже у изголовья. Легко провела кончиками пальцев по лицу Себастьяна, отбрасывая со лба пряди темных волос, обрисовала скулы, коснулась нижней губы. — На самом деле, все получилось до банального просто. Один из наследников решил взять себе жену. Обычно, старший наследник не женился. Он мог брать наложниц столько, сколько пожелает, но не имел права иметь детей. Магия… сила не должна была распыляться в потомстве. А наложницы… их специально лишают возможности зачать, так что риска не было. С женой все иначе. На самом деле, сейчас уже никто не знает, что там произошло, и почему наследник вдруг решился на то, чтобы пойти против правил. Кто-то говорит о любви, кто-то… о том, что таким образом именно этот сын желал, чтобы выбор был сделан в пользу брата… я не знаю. Знаю только, что Император не позволил ему этого сделать и… назвал ту девушку своей наложницей. Это вызвало смуту. Девушка была дочерью главы одного из высших родов и такое оскорбление не потерпел бы ни один отец. Женщины всегда ценились в Хераше, особенно такие женщины, сильные, способные передать детям магию, усилить род. А тут… волею Императора одну из бесценных жемчужин Империи лишили возможности стать матерью, назвали наложницей. Оскорбление в чистом виде. И потом, девушка не перенесла позора и на рассвете бросилась с башни. И совет высших родов раскололся. Половина выступала в поддержку Император, вторая — за смену власти.