— Ты мне лучше скажи, за каким надом тебе захотелось их за собой по всему городу водить? Зачем ты вообще Боргу на глаза попался? Ведь мог бы уйти еще в самом начале и поминай, как звали. А вместо этого бегал и петлял, что тот сайран от своры собак? Борг не простит, что из-за тебя ему так перепало. И так жизни не было, а теперь он нас совсем со свету сживет.
— Так скучно же, — отмахнулся от него Дер и, видимо, вспомнив результаты своего сегодняшнего забега и перекошенное от боли лицо противника, приглушенно хохотнул.
Паренек-оборотень только глазами сверкнул в ответ на это. Да Дэр не из пугливых, к тому же, давно уже привык к таким выходкам своего закадычного приятеля.
— Арий, — вдруг произнес постреленок, — посмотреть хочешь?
— Хочу.
— Вот, — и Дер полез за пазуху, вытаскивая оттуда тонкую блестящую цепочку и необычным кулоном.
Даже непосвященному было с первого взгляда понятно, что это работа великого мастера: тонкое плетение, причудливый узор оправы и большой прозрачный камень в обрамлении то ли листиков, то ли какого заморского растения из того же странного металла, что и цепочка.
— Что это за металл? — спросил Арий, присматриваясь к необычной вещице, но, не решаясь притронуться. — Ну и смердит же от этой штуковины. Если хозяин собак натравит, мы далеко не уйдем.
— Не знаю я, из чего эта штука сделана, но красивая, — любовно протянул Дер, и погладил пальцем гладкий камень в самой середине. — А силой от него так несет, что впору без накопителей колдовать. Я такое только один раз чуял. В храме, в праздник летней ночи, когда жрец таинство свое проводил и чашу заморскую в руках держал. Вот от той чаши тоже так несло силой, только немного по-другому. Я потом со служкой перетерся, так он мне рассказал, что чаша та — артефакт невиданной силы.
Арий еще раз окинул необычный кулон внимательным взглядом, потом принюхался и чихнул.
— Спрячь подальше и не свети без надобности. За этой штуковиной явно не только Борг охотился. У нее хозяин есть, и он не сильно обрадуется тому, что ты его сокровище прямо из-под носа утащил. Наживем мы еще неприятностей из-за этой цацки, — и парнишка с неодобрением покачал головой.
— Не знаю, — Дер еще раз любовно погладил светлый камешек и на миг ему показалось, что тот немного потемнел. Парнишка пригляделся повнимательней, но не заметил ничего необычного. Вздохнул печально и снова спрятал кулон за пазуху. — Только он меня позвал, Арий. Понимаешь? Сам позвал. И принял меня. Как хозяина.
— Тебе солнце в голову напекло? — шикнул на приятеля Арий. — Ишь, выискался мне тут, хозяин.
— Ну не скажи, — ответил Дер приятелю. — Такие штуковины украсть не так-то просто. Мне служка из храма рассказывал, что их чашу заморскую, кто только не пытался себе к рукам прибрать, да только все без толку. Зачарованная она, только жрецу в руки дается.
— Это ты сейчас мне что сказать пытаешься? — взвился Арий, прищурив свои раскосые кошачьи глаза.
— Что коли мне улыбнулась удача, и я камешек все-таки себе забрал — значит, я и есть его хозяин. Это называется…называется… — Дер смешно наморщил лоб, силясь вспомнить незнакомое название, но так ничего у него и не получилось. — Не помню точно, — со вздохом признался он.
Арий ничего не ответил, только головой покачал. На какое-то время они молчали, думая каждый о своем. Луна не спешила снова прятаться за облака и освещала лица парнишек призрачным сиянием, да благоухал эльмарис, пьяня и околдовывая своим ароматом.
— Арий, — вдруг позвал друга Дер. — Из Падара надо уходить. Борг теперь на нас охоту объявит. И живыми от него уже не спасемся. Он не дурак, конечно, трепаться по чем зря не станет, кто у него цацку эту из-под носа увел, но… сам понимаешь, коли прижмет кто, так все и выложит. Сдаст нас, как на духу. А тот, кто заказ ему на эту штуковину давал… — мальчишка зябко передернул худенькими плечами, словно почувствовал резкое дуновение холодного ветра.