Когда руки Эльминстера онемели, так что он не в силах был дальше выдерживать эту бешеную атаку, принц отступил на шаг. Белор с дикой ухмылкой повернулся, чтобы нанести удар, но Эльминстер бросился за трон.
– Ха! – торжествующе вскричал Белор, кинувшись за принцем. Их разделяли всего несколько ступенек, когда Эл вышел из-за трона и метнул в короля кинжал.
Меч Белора взметнулся вверх, отражая кинжал. Король, даже не замедлив наступления, рассмеялся, предвкушая, как доберется до своего врага и зарубит его.
Огибая трон, Эльминстер отчаянно отбивал шквал ударов. Король прыгнул вперед, делая выпад, но его быстрый соперник выскользнул из-под меча. Зарычав, Белор выхватил из сапога кинжал и метнул его, продолжая стремительно атаковать. Эльминстер пригнулся, но недостаточно проворно. Кинжал обжег щеку... и сверкающий меч Белора снова был перед ним.
Эл ударил немного поздно. Его рука дрожала, и он потряс ею, чтобы вернуть ей чувствительность. Держа меч обеими руками, принц взметнул его вверх, отбивая очередную атаку короля. Меч Белора, казалось, был повсюду. Эльминстер слышал, что его называют Меч Оленя. Говорили, что он не старинный, но зачарованный Верховными Чародеями. Эл начинал этому верить. Их мечи снова скрестились – полетели искры, и завизжала сталь.
Король и принц отталкивали друг друга, глядя друг другу в глаза: никто не хотел отступать. Блестящие от пота плечи Белора бугрились мышцами... Меч Эльминстера мало-помалу отклонялся назад и книзу. Белор ликующе взревел, когда его сила заставила сцепившиеся мечи задеть шею соперника. Потекла кровь. Тяжело дыша, Эльминстер упал на пол и обхватил ногами ноги Белора. Мечи сверкнули над его головой.
Потеряв равновесие, король тяжело рухнул на пол, больно ударившись локтями. Эльминстер ударил его ногами, и сцепившиеся мечи отлетели далеко. Теперь соперники оказались на полу друг против друга. Лицом к лицу. Перекатившись, Белор потянулся к горлу Эльминстера. Принц отбил эту атаку, но схватка продолжалась. Более крепкий Белор снова одерживал верх.
Его сильные пальцы вонзились в горло врага. Плюнув в лицо Белору, Эл, отбиваясь, запрокинул голову. Король ударил Эльминстера кулаком в лоб и с силой сдавил его горло. Напрасно Эл хватался за душившие его волосатые руки, пытаясь вывернуться по скользким плитам каменного пола. Все, что ему удалось, – это только немного протащить короля. Торжествующе хрюкая, Белор одолевал его. Легкие Эльминстера жгло огнем, мир медленно поплыл и стал тускнеть.
Его отчаянно царапающие пальцы коснулись знакомого предмета. Меч Льва! Осторожно, в надвигавшейся на него темноте, Эл вытащил осколок отцовского меча и, резанув его неровным краем по горлу Белора, тут же закрыл глаза. Горячая кровь короля ключом забила из раны прямо на него. Захлебнувшись в собственной крови, Белор слабо дернулся, и его руки отпустили Эльминстера. Наконец-то свободен, чтобы подняться! Принц вскочил на ноги и, хватая ртом воздух, затряс головой, чтобы немного прояснить ее. Затем он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что нигде поблизости нет наемников.
Он заметил, что как раз в этот момент от стены белого света отступил придворный, шипя от боли и весь покрытый кровоточащими порезами. Другой человек, пытавшийся раньше пробиться сквозь вихрь мечей, ничком лежал на полу. Принц покачал головой и отвернулся.
Отдышавшись и немного придя в себя, Эльминстер вытер с лица кровь Белора. Придворные толпой отступали к стенам под галерею. Некоторые из них обнажили мечи, но, судя по лицам, никто не горел желанием сражаться. Король издал последний захлебывающийся звук... и умер, лежа лицом в луже собственной крови. Эльминстер со вздохом повернулся, держа в руке Меч Льва, и пошел по зеленому ковру к Ундарлу Укротителю Дракона, которому к этому времени явно удалось вылечить себя, и теперь он всеми известными ему способами пытался сломать магическую клетку Эльминстера. Казалось, этот путь занял целую вечность.
Заклинание Ундарла тщетно ударилось о сияющую клетку и отскочило обратно в него. Королевский маг задрожал. Скупо улыбнувшись, Эльминстер вошел в созданную им клетку. Образующие ее молнии, словно голодные, тут же бросились к его рукам и ногам, пронизывая их, пока все тело не начала бить неудержимая дрожь.
Эл никогда не видел, чтобы руки чародея могли с такой быстротой сплетать заклинания. Теперь их разделяло совсем маленькое расстояние. Меч Льва вонзился в бормочущий рот чародея. Задохнувшись, Ундарл замолчал, а Эльминстер, обливаясь слезами, прыгнул на королевского мага и снова вонзил в него клинок.
– За Элтрина! За Амритейл! – вскричал последний принц Аталантара. – За Аталантар! И... за меня, да проклянут тебя боги!
Извивающееся под его мечом тело начало меняться. Эльминстеру стало страшно, и он отпрыгнул в сторону. Кровь, капавшая с меча, была... черная!
В ужасе глядел Эл на кровавые останки главного Верховного Чародея. Ундарл, покачиваясь, поднялся на ноги и, сделав неверный шаг, слабо царапнул Эльминстера покрытыми чешуей лапами с когтями. Его искаженное болью лицо вытянулось в чешуйчатую морду, когда чародей упал, и длинный раздвоенный язык вывалился изо рта. Вокруг корчащегося тела внезапно замерцали огоньки. Чудовище медленно и тихо исчезло, оставив на полу лишь черную лужицу крови.
Эльминстер посмотрел туда, где только что лежал его самый главный враг, и вдруг почувствовал, что настолько устал, что едва держится на ногах... Принц повалился на пол, и зазубренный обломок меча, прикончивший и короля, и королевского мага, со звоном выпал из его руки. Светящаяся стена из мечей тут же угасла.
Наступила тишина. Прошло несколько долгих безмолвных мгновений, прежде чем один придворный нерешительно выступил из-за колонны и обнажил свой тонкий парадный меч. Он сделал неуверенный шаг вперед, затем другой... и замахнулся, чтобы вонзить меч в поверженного незнакомца.
Сталь сверкнула у его горла, и придворный с криком отскочил назад. Меч короля тускло блеснул в свете факелов, когда державший его булочник обвел взглядом тронный зал.
– Назад! – взревел Ганнибург. – Все назад, слышите!
Купцы и придворные не отрывали взгляда от растрепанного коренастого человека, стоящего над поверженным незнакомцем и размахивающего Мечом Оленя пусть немного неуверенно, но с яростной решимостью... Яркий свет заструился в зале. Удивленные лица обернулись к свету, но только для того, чтобы рты открылись от изумления еще больше.
Сквозь распахнутые двойные двери прошел источник этого сияния: высокая, стройная, темноглазая женщина. Ее кожа была белоснежна, походка величава, а движения уверенны. Она вела за руку ошеломленную босоногую девушку в изысканном халате, который был ей явно не по размеру. Увидев булочника, девушка пронзительно закричала и бросилась к нему.
– Ганнибург! Ганнибург!
– Шан! – взревел он, и забытый Меч Оленя упал на пол. Рыдая от счастья, они бросились в объятия друг другу.
Величественная госпожа улыбнулась, глядя на обнявшуюся пару. Казалось, самое ее тело испускало яркий свет. Она неторопливо пошла по запятнанному кровью ковру туда, где на каменном полу лежал Эльминстер.
Она взмахнула рукой, и в воздухе вокруг них что-то замерцало и запело. В исходящем от нее сиянии женщина выглядела как богиня, когда подняла голову и оглядела зал. Люди, встречавшие взгляд темных таинственных глаз, сразу затихали и только беспомощно таращили глаза. Когда все зрители подпали под ее чары, Мириала заговорила, и каждый из присутствовавших в том зале всю оставшуюся жизнь клялся, что она говорила обращаясь именно к нему или к ней.