- Ладно, пусть так! - вдруг закричал четвертый маг, неожиданно придя в ярость. - Но что-то я не видел, как вы стояли бок о бок с нами и плели заклинания против убийцы наследников самых знатных родов Кормантора! Он появился из этого замка, как какой-то смертоносный бог, бурлящим столбом огня, разбрызгивая искры на сотню, а то и больше футов в высоту, разбрасывая во все стороны заклинания! Тут любой сбежал бы, клянусь… но мы стояли и сохраняли спокойствие. И мы сбили его! - Он оглядел по очереди все окружавшие его мрачные лица молчавших магов, старые и невозмутимые, и неуверенно закончил: - Я горжусь тем, что мы сделали.
- Это я понимаю, - сухо произнес Эйринспейр. - Силмэ? Холон? Проверьте этих четверых и Тирнеладелу на магическом кристалле, какой ущерб это нанесло их рассудкам. Нам нужно знать истину, а не то, сколько вранья и хвастовства в их рассказах.
Волшебницы кивнули, и маг отвернулся.
Когда волшебницы направились к четверке колдунов, то один из них воздел руки с огненными кольцами и предупредил:
- Не подходите, блудницы!
Силмэ скривила губы:
- Ты будешь носить на своем заду гораздо менее красивые огненные обручи. Обойдись без этой ерунды, иначе следующие три шага слишком утомят меня или Холон.
- Ты смеешь проверять на магическом кристалле меня, наследника дома?!
Силмэ пожала плечами:
- Конечно. Ведь мы действуем по повелению коронеля.
- По повелению кого? - с издевкой поинтересовался маг, отступая на шаг, огненные обручи все еще сверкали на его руках. - Все королевство знает, что коронель сошел с ума!
Маг Высокого Суда медленно развернулся. Его худая фигура в черных одеждах выглядела угрожающе, а слова прозвучали как приговор:
- После того как у тебя в заду окажутся эти огненные кольца, которые ты так любишь, Селгаут Катдейрин, и после того как ты будешь полностью проверен на магическом кристалле, тебя под охраной препроводят к коронелю. Ты будешь волен сделать это замечание нашему высокочтимому лорду сам. И если к тому времени хоть на капельку станешь благоразумнее, чем сейчас, то сумеешь сделать это вежливо.
Галан Годалфин в последний раз погляделся в зеркало водоема и вздохнул. Он был не гордый и мог себе позволить слезы, но все-таки он - воин Кормантора, а не один из этих тщедушных, чванливых и надушенных губошлепов, которых благородные дома называют своими наследниками. Он, как корень старого дерева, перенес бы все без жалоб и снова поднялся. Когда-нибудь.
Картинка, которую отразила вода, не вдохновляла. Лицо представляло собой маску засохшей крови, а висящий лоскут оторванной кожи, испортивший прекрасные линии его лица, придавал подбородку почти такой же квадратный вид, как у человека. Кончик одного уха вообще отсутствовал, волосы перепутались, как лапы мертвого паука, а голову и почти все тело покрывали темные струпья, не считая многочисленных царапин, оставленных камнями.
Галан еще раз взглянул в водное зеркало, скривил губы в невеселой улыбке и - с трудом - церемонно поклонился своему отражению. Потом он повернулся и пнул ногой камень, швырнув его в самую середину воды.
Нарушив невозмутимую гладь мутной, илистой рябью, он почувствовал себя лучше. Проверив рукоятки меча и кинжала и убедившись, что их не заедает в ножнах, Галан снова отправился в путь через лес. Его кишки урчали сильнее, чем когда-либо, опять напоминая, что, к сожалению, монеты есть нельзя.
Предстояло не менее чем двухдневное путешествие через лес до Ассамборила и еще день до Шести Шипов. Не то чтобы он на этот раз не радовался относительному покою, но без глупой болтовни Аттара часы тянулись гораздо медленнее. И все же, несмотря на поврежденное правое бедро, на каждом шагу причинявшее ему жгучую боль, он неуклюже, но упорно ковылял по мху и прошлогодним опавшим листьям.
К счастью, какой-то народ проживал поблизости. Вон кто-то мелькает среди деревьев. Кажется, уходит, но в том же направлении.
Хм. В общем-то, хотя он и не умирает от жажды, можно уже и попить… Но если этот кто-то направляется туда, где его ждет родня и обед, то старый Галан еще до сумерек будет пустым кожаным мешком.
Приятная мысль, однако.
Слева от него из-за папоротника поднялась шляпка гриба. Галан задергал носом. Грибы были сложены высокой кучкой: шляпки свежие, влажные пятнисто-коричневые ножки сочатся беловатым соком, а это говорило, что они собраны буквально только что. Его желудок снова заурчал: не раздумывая, Галан схватил несколько грибов и отправил их в рот.