Не ради денег или быстрокрылой славы, а из человеческого сострадания и чувства долга отправился на следующее утро Пехлибей в дом грозного вельможи. Осмотрев больную, исхудавшую настолько, что ее белое бледное личико составляли, казалось, лишь огромные черные, исполненные боли глаза, в сопровождении приставленных к нему стражников юноша тотчас направился в ближайшие горы. До самого заката солнца он неутомимо искал нужные ему травы. Уже стражники его, имевшие поначалу такой суровый и даже устрашающий вид, едва не валились с ног от усталости, а Пехлибей все переходил с одного горного склона на другой. Наконец, отыскав все необходимые растения, в сопровождении воинов он вернулся во дворец визиря Сатара.
В эту чудную ночь, выпив приготовленный чужеземным лекарем целебный отвар, единственная дочь персидского вельможи красавица Фарида впервые за последнее время заснула спокойным сном. В течение следующей недели Пехлибей ежедневно навещал девушку, осматривал ее в присутствии тетушек и многочисленной женской челяди, самолично готовил настойку из трав, терпеливо объяснял служанкам, как правильно делать обтирания, какие точки им нужно массировать на ступнях ног, до которых посторонний мужчина, будь он даже целитель, ни в коем случае не смел касаться, и вскоре Фарида выздоровела, вернув себе славу одной из красивейших девушек Персии и безмерно обрадовав отца, у которого относительно дочери были свои планы.
Но тут занедужил Пехлибей, пораженный в самое сердце красотой, нежностью и добрым нравом персидской красавицы. Еще несколько раз после ее выздоровления он исхитрялся найти повод навестить ее, но с каждой новой встречей огонь страсти все больше разгорался в нем, причиняя немыслимые душевные муки. Сатар сдержал свое слово, щедро наградив искусного целителя, но никакое золото мира не могло бы облегчить боль несчастного влюбленного.
Позабыв о возвращении домой, днем и ночью он непрестанно думал о красавице Фариде, вспоминал ее мелодичный голос, грациозную и легкую походку, нежное белое личико, обрамленное густым черным волосом, загадочный взгляд огромных черных глаз, маленький точеный носик, пухлые вишневые губы, милый румянец на щеках. Снедаемый любовной тоской, ночами Пехлибей писал пространные грустные стихи, а утром, едва дождавшись, пока проснется хозяин караван-сарая Саид, с которым они успели хорошо подружиться, заставлял его слушать свои творения, большей частью не слишком удачные.
Однажды Саид, услышав в сотый раз слова про безответную любовь, вдруг встрепенулся:
– Послушай, Пехлибей, а ты уверен, что твоя любовь безответная, и что юная дочь Сатара не питает к тебе никаких чувств?
– Конечно! – удивился друг: Разве может Фарида, такая красавица, умница, да еще дочь знатного человека, полюбить бедного целителя, да еще из чужой страны?
– А ты ее саму об этом спрашивал? – задал коварный вопрос хитрый перс.
– Что ты?! – испуганно замахал руками несчастный влюбленный: Мы же ни разу не оставались с ней наедине, все время нас окружали ее тетушки и служанки. Что ж я мог ей сказать, даже если бы надеялся на взаимность?.. Ах, друг, не береди мою израненную душу, лучше послушай, что я этой ночью сочинил!
– Хватит сочинять, толку от твоих словесных излияний! – неожиданно возмутился Саид: Нужно найти возможность переговорить с девушкой, узнать, нравишься ли ты ей, и уж тогда будет ясно, что делать дальше?
Как и большинство горожан, Саид недолюбливал жестокого и алчного Сатара, а потому был бы несказанно рад хорошенько ему насолить.
Спустя несколько дней приятелям стало известно, что Сатар вместе с падишахом выезжает на крупную охоту, а значит, несколько дней будет отсутствовать в городе. Грех было не воспользоваться таким случаем, а потому в ту же ночь, подкупив одного из стражников, Саид помог другу пробраться на территорию сада женской половины, спящего безмятежным сном роскошного дворца.
К счастью, Фарида не спала. Вот уже не одну ночь она мучалась бессонницей, вспоминая статного смуглого лекаря с мужественным лицом и красивой стройной фигурой. Его глубокий грустный взгляд, красноречивее всяких слов говоривший о любви, кружил ей голову, волновал юную кровь. Ей так хотелось прижаться к его широкой груди, почувствовать крепкие и ласковые объятия, узнать сладость поцелуя крупных, четко – очерченных губ. Всякий раз при встрече с Пехлибеем, чтобы не выдать своего волнения, Фарида опускала глаза, а теперь казнила себя за то, что не успела полностью впитать в себя дорогой ее сердцу облик, так, чтобы отчетливо, до мельчайших подробностей, запомнить его на всю оставшуюся жизнь, ведь теперь красивый чужеземец наверняка находится по дороге к своему дому, и, уж верно, позабыл о ней, дочери грозного персидского вельможи, которой завидуют все, кому не лень, даже не подозревая о том, как она на самом деле несчастна.