— Что-то по вашему ободранному виду не скажешь, что в Парижу, любезный, — сыронизировал Люрук, — вас ждет богатый старикан.
— Клянусь Аллахом! — вскричал вошедший в роль Султан. — Ты не видел нас, капитан, в самом начале нашего пути. Нас с Принцессой сопровождал такой большой и богатый караван, что он, простите мне мою дерзость, не уместился бы на этом корабле! Но в дороге на нас напали разбойники! С большим трудом мне удалось спасти Принцессу и добраться с ней до Измира. Я говорю чистейшую правду, тут все написано! — в руках хоршика появился свиток, перевязанный парчовой лентой.
Бросив беглый взгляд на дорогую душистую бумагу и затейливую печать, Люрук велел позвать в каюту Хамита — единственного, кто мог бы разобрать арабское письмо. Не шибко владевший грамотой Хам, спотыкаясь на каждом слове, принялся читать, но поскольку текст завещания начинался и едва ли не наполовину состоял из перечисления заслуг представителей рода Каиров, капитан и его моряк решили, что речь идет о самом персидском падишахе, дочерью которого являлась эта красивая молодая девчонка. А ведь час тому назад они собирались сбросить ее за борт корабля! Их замечательная догадка подтверждалась еще тем, что сопровождавший девицу толстяк все время называл ее Принцессой. Когда же началась самая интересная часть завещания, где подробно перечислялись многочисленные обширные угодья, роскошные дворцы, сундуки с золотом и драгоценностями, завещанные Сатаром его внучке, у Люрука заблестели глаза. Даже не дослушав текст до конца, он отослал Хамита прочь и обратился к Султану нарочито равнодушным тоном:
— И для чего ж ты все это мне рассказал? Ну, повезло в жизни кому-то, а при чем тут я?
— Господин Сатар — очень щедрый и благородный человек, — не моргнув глазом, соврал хоршик. Султан даже не представлял себе, как выглядит этот самый Сатар, не говоря уже о большем. — Он очень беспокоится за здоровье и жизнь своей единственной наследницы, отважившейся на такое далекое путешествие, и будет весьма признателен тому, кто доставит ее во дворец в целости и сохранности.
— А где живет в Париже ваш богатый старикан? — спросил Люрук, хитро прищурившись. Услышав коварный вопрос, бедный Султан аж вспотел, не зная, что ответить.
— Он живет… — Султан улыбался, растягивая время, как вдруг его осенило: — Господин Сатар живет в Бастилии!
— В Бастилии? — небольшие карие глаза Люрука увеличились чуть ли не вдвое. — Ты шутишь, любезный?
— Не шучу, — приятель Эли, довольный своей находчивостью, продолжал безмятежно улыбаться и еще раз уверенно повторил: — Господин Сатар живет в Бастилии.
Из беседы с профессором Моро Султан хорошо запомнил два слова, связанные с Францией, которые ему очень понравились, — Парижу и Бастилия.
— Ах да, кажется, я понял, что ты хотел сказать, милейший, — обветренные губы капитана задергались в улыбке. — Ваш старикан, по всей видимости, живет на улице Шаксиле, что в районе Бастилии. Приезжающие в Париж богатые чужестранцы имеют странную привычку селиться именно там.
Султан не успел опровергнуть эти слова, как в дверь каюты просунулась черная взлохмаченная голова Хамита:
— Капитан, Лопух с Томом схватились на палубе, дерутся на ножах — и никто не может их разнять.
Люрук поспешил наверх, а хитрый хоршик отправился к Эли.
С того самого дня Эльнара с Султаном заметили, что отношение команды «Марселя» к ним сильно изменилось. Благодаря длинному языку Хамита, на корабле не осталось никого, кто не слышал бы любопытную новость. Правда, сам Хамит, как и его ближайший друг Пьер, старались держаться подальше от наследницы падишаха Персии и ее товарища. Но в отношении других моряков к пассажирам появилось значительно больше уважения, они даже старались не отпускать привычные бранные словечки в присутствии особы голубых кровей. К тому же на море наконец-то закончился штиль, и стосковавшийся по попутному ветру «Марсель» весело устремился вперед, что привело в хорошее расположение духа самого Люрука. В один из дней, к искреннему изумлению Эльнары, капитан лично подошел к ней и вернул красную бархатную коробочку с драгоценностями, заявив, что ее общество на корабле дороже всяких драгоценностей. Султан долго не хотел признаваться подруге в своей шалости, но после широкого жеста Люрука был вынужден объяснить причину удивительных перемен в поведении моряков и сурового Морского дьявола.