Нелепое и оскорбительное предположение! Бывший староста деревни отродясь не носил ничего подобного. Однако Михей решил перестраховаться и внимательно осмотрел свои почти разложившиеся ноги. Даже пошевелил костяшками пальцев. Обманывает воровка!
– Да ваш он, ваш, не увиливайте. И по размеру подходит. И по форме стопы.
– Если я признаю, что ботинок мой, то отвалишь?
Секунда молчания. Злобно ухающая сова, парящая в небе. Ветер, задувающий под подол платье. Запах гнилой травы.
– Тетенька, а вы серебряный дадите? – вопросил юный вымогатель, алчно поглядывая на нее как на источник легкой наживы.
До чего же люд наглый пошел!
– Совсем страх потерял? – в бешенстве зашипела Оле'о. И, недолго думая, вцепилась в ухо мальчишки. Тонкие пальчики были подобны тискам, коготки – лезвиям остро заточенного ножа. Ловкач завыл в унисон с бывшим старостой деревни, который осознал, что упустил проклятую демоницу. В паре шагов впереди уже высились ворота кладбища, а за его пределы неживым хода нет.
– П-п-простите, не осознал, – театрально захныкал Ловкач, придавая своей веснушчатой мордашке выражение горя и раскаяния. – Видит Двуликий, я не хотел вас обидеть! Это все воровская гильдия толкает на преступления. Тетенька, отпустите, пожалуйста...
Натягивая ботиночек на грязную ногу, «тетенька» довольно оскалилась ничуть не хуже мертвеца и активировала портал. Вот, теперь можно, теперь магия подвластна ей. Что же касается мальчишки, то поделом ему, будет знать! Задача номер один на пути к цели выполнена, значит, пора переходить к следующей. Учитель, несомненно, будет рад!
Забег второй
Снег огромными хлопьями ложился на брусчатую мостовую, будто заботливая мать укутывает младенца одеялом. Фонари вдоль улочек попеременно гасли, позволяя теневому миру Лариона совершать преступления без свидетелей. Оле'о отлепила нос от окна, за которым сгущались сумерки, и посмотрела на затянутое в корсет тело. Неискушенный взгляд не мог оценить всей прелести аппетитно вздымающейся девичьей груди. Крохотная юбчонка едва ли прикрывала трусики, больше похожие на ленточки. Каблук на туфлях не менее пятнадцати сантиметров, острый, как спицы королевских вязальщиц. Оле'о предстояло играть роль соблазнительницы. Чтобы точно не оплошать, она даже раздобыла духи с феромонами. Будь Оле'о инкубочкой, волнений бы не было совсем. Инкубы – непревзойденные обольстители; это знают даже экзорцисты, моралисты и проповедники.
Несмотря на приоткрытую форточку, запах в комнате стоял преотвратный. Обитые красным бархатом стены и фривольные картины на потолке давили на мозг, вызывая раздражение. Остро заточенные коготки выбивали дробный ритм по изголовью кровати, занимающей большую часть пространства. На шелковое белье было страшно садиться, и Оле'о разместилась на стуле. Надежд, что оный предмет мебели не использовался для сладострастных утех, она не питала, но предпочла не утруждать ноги стоянием в неудобной обуви. Бордель, что с него взять?!
Топот ног за дверью оповестил о приходе долгожданного клиента. Ключ в замочной скважине два раза щелкнул, и пред взором Оле'о предстал низкорослый колобок. Назвать его мужчиной просто язык не повернулся бы. Красное одутловатое лицо с мелкими бисеринками пота да пузо в три обхвата отталкивали не хуже, чем аромат выгребной ямы. Сальный взгляд, направленный в ее сторону, заставил вспомнить, ради чего она здесь находится. Соблазнительная поза сменилась не менее соблазнительным потягиванием, отчего обнажилось колечко в пупке, с черным камнем в обрамлении серебряных лепестков. Виляние бедрами, бархатный голосок и обязательное облизывание нижней губы довершили образ соблазнительницы. Оле'о готова покорять сердца мужчин (и пародий на них).
– Мой господин, позвольте приласкать вас, позвольте подарить свою любовь...
Толстые пальцы главы торговой гильдии потянулись за платком, чтобы утереть струящейся по шее пот. Надо будет отблагодарить хозяйку Черной лилии, она раздобыла для него эксклюзив. А если эксклюзив окажется еще не тронутым, он будет весьма и весьма щедр. Клятвам можно верить, но не из уст продажных женщин. Пока Сельмар предавался размышлениям, девчонка приступила к своим прямым обязанностям. Тонкие пальчики расстегивали пуговицы камзола; медленно продвигались от шеи вниз, будоража извращенное воображение мужчины. Сладкий аромат девичьего тела заставил обернуться и шлепнуть демоницу по упругому заду, затем сжать, уткнувшись в ложбинку между грудей.