– Но...
– В последнее время вы такой подавленный. Мне хотелось увидеть, как улыбка озаряет ваше лицо. Разве это преступление? – тихо проговорила Оле'о, ковыряя ботинком трухлявую дырку в полу. Все пошло не так, как она планировала. Отчаяние затопило сердце, грозя вылиться в затяжную депрессию. Никчемная и глупая, глупая...
Некромант не видел потухший взгляд ученицы, зато он слышал хлюпанье носом и не мог не смягчиться. Правильно говорят: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Даррен подошел к демонице и легонько погладил ее по голове, пока она не затопила слезами чердак. В другое время он бы был им рад – нужное количество редкого ингредиента достать весьма сложно, – но не сейчас, когда старый год вот-вот сменится новым. Да и нельзя забывать прописную истину: каждая душа нуждается в одобрении и в признании своих заслуг.
– Успокойся, девочка, я ценю твое внимание. Не знаю, где ты раздобыла столько украшений, но их надобно вернуть, тем более что ты неправильно организовала праздник. Елочка – это хвойное дерево, а украшения – шарики, мишура и конфеты. Подними голову.
Даррен щелкнул пальцем, и на позвоночнике коровы стала нарастать самая настоящая кора. Из ребер потянулись веточки с торчащими во всю сторону тонкими иголочками. Запахло чем-то приятным, свежим, но незнакомым. Нос Оле'о никогда не вдыхал подобных ароматов. Подвешенные на тонких нитях человеческие кисти приобрели очертания гигантских снежинок. Когда скелет оделся в зеленый наряд, засверкали шарики и конфетки в разноцветных обертках. Она даже в рот одну запихнула и прожевала, дабы убедиться в достоверности. Чердак преобразился, заиграл красками. Встретить Новый год под елочкой учителя Оле'о была бы рада.
– Вы сотворили чудо, учитель! – воскликнула она, не прекращая любоваться чердаком. Взгляд наткнулся на сундук у дальней стены, и настроение подпортилось. Если учитель не оценил елочку, как он воспримет то, что сейчас там находится? Сознаться или нет? Интуиция подсказывает, что надо, а значит...
Оле'о опрокинула тяжелый сундук набок и открыла крышку. Секунда, и на пол вывалился связанный рыжеволосый мальчишка с кляпом во рту.
У Даррена задергался глаз.
– Для чего тебе мальчик?
– Ну... я... хотела жертвоприношение Деду морозу принести, чтобы он на подарки не поскупился, – призналась Оле'о. И, предвещая слова учителя, принялась развязывать путы. Веревка, как назло, резалась с трудом. Прошло минут десять, прежде чем противный мальчишка смог встать на ноги. Однако Оле'о не беспокоила потеря времени, она упивалась чужими мучениями.
– Как тебя зовут, мальчик?
– Риджи, – сквозь зубы произнес Ловкач, буравя злым взглядом ухмыляющуюся морду «тетеньки». Подловила, зараза! Стоило только потерять бдительность, и вот – он в лапах некромантов. Как бы и вправду жертвоприношение с его участием не осуществили. Вот если бы ей в грудь ритуальный нож вонзили, он был бы не против, сам бы заклинание прочитал.
– Что ж, Риджи, прости мою ученицу. Она еще не разобралась в человеческих традициях.
– Моральный ущерб одним «прости» не искупить, с вас золотой.
– Опять он за свое!
Даррен хитро улыбнулся и разлил игристое вино по бокалам. Часы мерно тикали, приближая стрелки к двенадцати. Будет ему золотой и не только. По большей части разлагающиеся трупы, черви, пожирающие гниющее мясо, и неупокоенные привидения. Он не может разбрасываться потенциально сильными магами. Делов-то, обратить свет во тьму. Бой башенных курантов на площади оповестил о приходе Нового года. С коварной улыбкой на губах некромант пригубил вино.
Ничего не подозревающий Риджи последовал примеру мужчины. От вина богачей отказываются только дураки. Оле'о же продолжала держать бокал в руках. Не потому, что боялась захмелеть, а потому, что интуиция вопила обождать. А к ней она всегда прислушивалась. Игнорировать инстинкт самосохранения себе дороже.
Треск, вой, и крыша живописно слетела с чердака, будто кто-то громадный сдул пушинку с руки. Тут же в помещение ворвался морозный ветер; завихрились снежинки. Черная чешуйчатая махина закрыла собой небо, и на мгновение стало темно.