– Всё остальное можно вылить свиньям, – сказали французы, косясь на турецкое.
Паша после двух дней крутой чистки организма стал понимать в вине. Французов ему переводил Казанкин.
– Это наши поставщики из Франции. Вот такие ребята?! А вино вот такое! – поднял большой палец вверх Виктор и чапнул 50 грамм чистейшей водки в честь обоих.
– А ноги? Ноги женские где? – приставал Павел к французам, те засмеялись.
«Фам! Фам! Шерше ля фам!». Стали показывать заинтересованному следователю-сомелье, откуда в вине растут ноги.
– Вот это наука! – удивился мужчина, и все чокнулись за него, который пить категорически отказался, только вспомнив вчерашний вечер. – Вы пейте, мужики, пейте. Я вообще не мучаюсь. За меня не переживайте.
Мужики перестали мучаться и переживать за Павла и принялись произносить тосты, закусывая новоприбывшими яствами.
– Ну давайте, ребята, за старый год! Пусть всё плохое останется в нём, а хорошее мы унесём с собой и приумножим! – вскричал человек с микрофоном, появившийся из ниоткуда, как чёрт из табакерки. А был он и в самом деле похож на чёрта: маленький, толстенький, белая рубашечка так и проверялась на прочность пузом. Галстук висел для видимости, потому что объять шею-грудь не мог априори. Наконец, дополнял отталкивающий вид чёрный взгляд на белом, как блин, лице с маленькими, словно у известного сыщика, усиками.
– Прям Воланд! – чуть отшарахнулся от низенького крепыша здоровяк Мишка.
Павел заржал, и вышло это как-то не к месту. Обернулись и Мишка, и Воланд, который был похож на Пуаро или Дени де Вито, но уж никак не на старого благородного Сатану. Собственно, это и рассмешило следователя, который тут же припрятал смех подальше, потому что зал стал перешептываться и глядеть в его сторону нехорошо.
– Я ж не из-за тоста, – стал оправдываться Павел Виктору Казанкину, но тот его не слушал, попеременно выпивая водочки и кокетничая с дамой, чьей-то подругой из-за соседнего ближнего столика.
– Я ж не из-за… – сказал он французам, но те налегали на закуски.
Как вдруг со стороны русской организовалась группа во главе с Артуром Мартиросяном и Виталием Всеволодовым, закадычными друзьями, которые держали лесоповал в Воронежской области. Многие заказывали себе срубы, паркеты, разные деревяшки у них. Ребята были хорошими, потому все с ними сдружились и пригласили в Турцию. За ними, как за свидетелями «фиговыми», увязалось еще человек 20. Шли они на немцев, там что-то постояли, покопались на столе и двинулись на французов.
Павла стал разбирать смех, но он не мог уйти, чтоб не узнать, что случилось, почему с видом представителей эпидимиологической инспекции мужики копаются в тарелках чужестранцев?
– Они, значит, фуа-гру будут жрать, устрицы, сосиски, а мы оливье без колбасы?! – с обидой в голосе проговорил Артур и хрустнул шеей лесоруба.
Был вызван шеф-повар ресторана и ответственная за организацию праздника русская дамочка по имени Вера, она же и переводила слова шеф-повара.
– Да, мы специально наняли русского повара с двумя помощниками для приготовления блюд, согласно меню для русской компании с учётом традиций и вкуса, – Вера перечисляла меню с калориями по памяти. – Селёдка под шубой, оливье…
– В оливье нет колбасы, – упрямо твердил Артур. Вера не знала, что на это ответить, ей и шеф-повару вручили вилки, чтоб те копнули салат в тарелке с русского стола.
Павел затаил дыхание и весь надулся, как красный шарик на первомай. Из глаз полились нечаянные слёзы.
– У тебя всё хорошо? – спросил Мишка, угрюмо наблюдая за экскаваторными работами в оливье и красным от удушья Павлом. Уходить уже было поздно со своими приступами смеха.
– Икаю. Родня, наверное, вспоминает, – врал друг, пытаясь взять эмоции под контроль.
– Я не знаю, что на это сказать, – развела руками Вера. – Мы специально наняли русских поваров. Они утверждали и утверждают, что знают, как готовить русские блюда.
– Ну позовите нам этих русских, – попросил Виталий очень тихим мирным голосом, за которым зарождался ураган, бессмысленный и беспощадный, как русский бунт.
– А под шубой? – сказала громко дородная дама, жена одного из лесорубов, – вы видели когда-нибудь селедку под шубой квадратную? Её ж есть невозможно! Ну что это за издевательство? – указала она пальцем и такого же размера алым ногтем в незабудку на фиолетовые квадратики, рассыпанные в шашечном порядке на тарелках.