Вот только непонятно, где прокололся идиот Николя, да так, что результаты их давней и никому не известной фотосессии стали предметом торга для такого специфического человека.
И если в понедельник известие о том, что в её личное пространство кто-то влез без приглашения, стало для Элоизы практически гибельным, то сейчас она всего лишь отметила — вот ведь, и откуда они все лезут? Или начинает привыкать, или… В том, что она мало спит, получается, есть некоторая польза? И в том, что у неё ни минуты свободной нет — тоже? Иначе явно бы сидела и рефлексировала. И неизвестно ещё, до чего бы дорефлексировалась.
Вечером Элоиза снова пришла домой первой. Угу, домой. Первой. У неё новый дом, и она живёт там не одна. Ничего, плюсы у такой жизни тоже есть — с ним тесно, конечно, но хорошо, и в разные моменты по-разному хорошо — от «душевно и тепло» до «нестерпимо горячо». Только спать некогда.
У неё снова есть с полчаса, наверное. Потом они собрались в местный, как его, спортивный комплекс? Тренажёрку? Что там у них в подвале? Значит, можно сейчас не тянуться, а только переодеться.
Ещё можно зайти в кабинет. Себастьен официально сказал ей, что она может в любой комнате делать, что ей угодно, но она подозревала, что это поэтическое преувеличение. Однако, было любопытно.
В кабинете был стол с компьютером, шкаф и полки с книгами и коллекция оружия. Компьютер — бог с ним, оружие красивое, но его лучше смотреть с хозяином — пусть рассказывает, что и к чему, а вот книги — это интересно.
На самом верху стояли исторические сочинения — довольно много. На итальянском и на французском. Книги о войнах и оружии с древнейших времён до наших дней — тоже предостаточно. Фантастика, фэнтези, детективы, приключения, прочее. Взгляд зацепился за несколько томов Умберто Эко, Элоиза дотянулась и сняла с полки «Имя Розы». Давно не встречалась с этим текстом, лет десять, а то и поболее. Вышла в гостиную, забралась с ногами на диван, открыла. Пропала.
Она слышала, как открывается входная дверь, но не обратила на это внимания. И очень удивилась, когда поняла, что это не Себастьен. Этот человек был старше него, совершенно сед и стильно подстрижен, одет в лёгкие брюки и пиджак со строгим галстуком, из-под пиджака была видна идеальная сорочка. И тоже очень удивился, увидев Элоизу.
— Госпожа де Шатийон, я очень рад вас видеть. Прошу прощения, что без предупреждения.
— Но кто вы? — она спустила ноги на пол и судорожно искала ими балетки.
— Меня зовут Роберто Амброзио, и я занимаюсь поддержанием порядка в вещах монсеньора. Не то, чтобы он сам не умел, но у меня это получается лучше, — он сходил в коридор за большим пакетом с вещами и собрался уносить его в спальню, к шкафу. — С вашего позволения.
— Рада знакомству, господин Амброзио. Наконец-то я раскрыла секрет безупречного внешнего вида монсеньора. Он не казался мне человеком, уделяющим этому вопросу много времени, однако же выглядит всегда… как будто уделяет это самое время, да ещё и немалое.
— Я стараюсь, спасибо, — он кивнул ей и ушёл в спальню, видимо, нужно было что-то там оставить и что-то оттуда забрать.
Элоизе стало неловко — там же её вещи, не то, чтобы везде валяются, но местами да.
Впрочем, он очень быстро, минут через десять, вышел из спальни и откланялся.
И когда следом за ним пришёл помянутый монсеньор, Элоиза всё ещё пребывала под впечатлением.
— Я вижу, вы осваиваете кабинет, это меня радует, — кивнул он, увидев на диване книгу.
— Вам нормально? Ну, хорошо. Скажите, а кто убирается в вашей комнате? — скорее всего, Элоиза знает этого человека.
— Госпожа Марта. А когда она в отпуске — кто-нибудь другой, я не задумываюсь, честное слово. А почему вам это интересно?
— Пытаюсь понять, как устроены неизвестные широкой публике стороны вашей жизни, — пробурчала она.
— Если вы хотите устроить как-то иначе — скажите, мы подумаем.
— Нет, я ни в коем случае не хочу ничего ломать, поверьте. Просто подумала, кто в курсе, что я сейчас живу здесь, да и всё. И ещё я познакомилась с господином Амброзио.
— О, господин Амброзио! Это совершенно незаменимый человек. Не знаю, как бы я жил без него. Давайте сядем, и я расскажу. Он со мной, можно сказать, всю мою самостоятельную жизнь. Его мне выдала бабушка, когда я окончил первый год в академии. Я был дома, навещал семью, и ей не понравилось, как я выгляжу. По мне и так нормально было, а ей оказалось — не вполне. Она сказала, что мне, похоже, некогда заниматься своими вещами, а военный должен выглядеть безупречно. Я не знаю, где она добыла господина Амброзио, наверное, в каком-то элитном учебном заведении для обслуживающего персонала высокого класса. Возможно, там, где находила камердинеров для деда. Более того, до своей смерти она ещё и зарплату ему платила — чтобы у него не возникло желания рассориться со мной и сбежать. Если вдруг я буду обращаться с ним недолжным образом. Но я быстро понял, что задача господина Амброзио — не присматривать за мной и шпионить для старших, а реально помогать мне выглядеть, как надо, и мы отлично сработались. Опять же он был моим, так сказать, личным бонусом — у братьев не было такого господина Амброзио, ни у младшего, ни у старшего. Впрочем, старший пользовался услугами отцовского камердинера, как-то они уживались. А господин Амброзио разбирается и в военной форме, и в самых строгих цивильных дресс-кодах, понимает, где брать сорочки и костюмы, а где — джинсы, отдаёт в ремонт сломавшиеся запонки и заказывает пары для потерянных. Понимаете, я терпеть не могу ходить по магазинам и выбирать какую-то одежду. Я не представляю, как люди это делают, вот как моя сестра, например, она может часами по магазинам таскаться и ничего не купить, только примерять. И дочь у меня такая же. А я как только представлю — это же нужно поехать, смотреть, что-то соображать — что с чем, подойдёт или нет, так у меня сразу все волосы на теле начинают шевелиться. А господин Амброзио знает мои параметры и предпочтения, и либо сам всё купит, либо договорится, чтобы я приехал только на какое-то необходимое согласование и на примерки, если к портному. Или чтобы прямо сюда приехали и привезли какие-то вещи, а я бы примерил и выбрал. На мой взгляд, он бесценен, и я после каждого разговора с ним с благодарностью вспоминаю бабушку Леонеллу.