При дворе человека могла настигнуть смерть внезапная и позорная просто за то, что он сделал полшага в неверном направлении либо случайно оскорбил не того человека и был подслушан. Вся Европа уже пребывала под имперским флагом, и придворные льстецы строили планы, не желая пока что обращать внимание на Амарех и Коммуназию, о чьих жителях говорили, будто они почти так же сильны, как и Темная Империя, – и эту угрозу следовало предотвратить, напав на них прежде, чем они сами нападут на империю. Но пока никто не считал благоразумным начинать дальнейшую экспансию, покуда в империи не воцарится мир или она полностью не окажется под железными пятами Хуона и Мелиадуса.
Лорд-протектор Миренбурга находил, что управлять провинцией довольно легко, поскольку она привыкла к захватчикам и знавала лишь краткие периоды независимости, когда не должна была их обеспечивать. Пара показательных казней, публичные пытки раз или два в неделю – и народ становился гораздо сговорчивей, чем в других провинциях, которыми ему доводилось править в течение долгой успешной карьеры. Взять, к примеру, Кельн. А потом был Камарг, который оказался совершенно неуправляемым при своей мятежной графине Иссельде, дочери злейшего врага империи графа Брасса. Ничего не поделаешь, пришлось депортировать все население в Африкаанийские копи и заселить провинцию послушными московитами (всегда благодарными за теплую погоду). Графиня попалась на глаза великому Мелиадусу, и тот, по слухам, отдал ее на попечение Фланы, с которой он, как говорили, тоже находился в чрезвычайно извращенных отношениях. Но пошли слухи, что Иссельда Брасская недавно сбежала, чтобы соединиться со своим любовником и кучкой мятежников-оборванцев. Некоторые считали, что ее отец хоть и был ранен, но выжил.
Олин Деслёр иногда скучал по дикому Западному Третьингу, где он вырос в живописном городишке Бёри. Он привык к холмам, что блестели, словно медь, под лучами осеннего солнца, и к тому, как серебрились на фоне летней зелени дорожки, самой природой вымощенные песчаником. Он любил снегопады и запах весны в день равноденствия. Когда-нибудь ему хотелось бы вернуться туда, в обещанное ему имение, в компании лишь нескольких любимых мальчиков.
– А может, еще с парой маленьких девочек, – пробормотал он вслух, оторвавшись от сыра. – Для разнообразия.
Но эту привилегию сначала нужно еще заработать, а это означало – хранить покой Миренбурга и провинции, столицей которой он являлся. Может, это и захолустье, но вполне стратегически важное. Здесь производилась основная часть новейших боевых машин империи.
От наслаждения завтраком его отвлек далекий шум. Отсюда, с балкона бывшего княжеского дворца, было видно, как открываются городские ворота для утреннего транспортного потока. Через эти ворота люди и всевозможные повозки двигались в город и из города. Вотчина небольшая, но богатая, с удовлетворением думал Дёслер. Он обозревал свои владения, наслаждаясь великолепными и своеобразными видами – от огромных приводимых в движение паром боевых машин империи и до крестьянских ослов. Но в это утро его внимание привлекли люди, как раз въезжавшие в город через ворота; лучи раннего солнца отражались от их доспехов и масок.
Вслух он этого не произнес, но первая мысль была: «Это Мелиадус». Однако, хотя их знамя и принадлежало Ордену Волка, свита казалась слишком маленькой. Последующие знамена возвестили, что это отряд губернатора провинции, сэра Эдвольда Крайера, человека, которого он не особенно уважал, но и игнорировать не мог из-за его связей. В конце концов они вместе побывали в Сент-Римусе и по сей день являлись членами одного и того же клуба. Дёслер тут же вскочил, требуя принести парадные доспехи и шлем.
Пока он готовился к встрече с соотечественником, охранник в маске Ордена Росомахи принес новость: ночью на восточном поле приземлился орнитоптер, на нем прибыли два посланника из Лондры. У них с собой письма из столицы. Оба германьянца, по всей видимости, служат барону Мелиадусу. Их нужно принять как почетных гостей.
Лорд-протектор приказал развлекать посланников в зале для приема гостей, пока он не встретит сэра Эдвольда Крайера и не поздоровается с ним. По протоколу, и те и другие занимали примерно одинаковое положение. Но в первую очередь следовало разобраться с соотечественником, поскольку он, скорее всего, прибыл по государственным вопросам провинции. Обычно по личным делам он в столицу не приезжал. Деслёр предположил, что повод должен быть важным, так как собрат Волк не прислал сообщения. Возможно, у него возникли проблемы с гелиографом. Темная Империя гордилась системой коммуникаций так же, как боевыми кораблями. Может, оператор гелиографа ушел в запой или террористы взорвали пункт-другой? Без сомнения, капитан инженерного отряда наверняка сообщил бы об этом.