– Этот череп символизирует неизбежную, неминуемую, неотвратимую ночь, – мрачно пояснил Вертер.
– Не такой ли череп был у сэра Лью Грейди? – с глубокомысленным видом спросил Гэф Лошадь-в-Слезах, старавшийся напомнить при каждом удобном случае, что и он не чужд интеллектуальных занятий и даже соприкасается с прошлым, изучая легенды и мифы глубокой древности.
Пропустив мимо ушей нелепый вопрос, Вертер сдержанно заключил:
– А ночь – это смерть.
– Нам она не грозит, – вступил в разговор Герцог Квинский. – Вы же знаете, мы бессмертны.
Вертер уныло взглянул на Герцога и тяжко вздохнул.
– Что же, оставайтесь при своем заблуждении.
– Успокойся, Вертер! – мягко сказала Миссис Кристия, погладив его по длинным каштановым волосам. – У нас есть и другие удовольствия, кроме смерти.
– Жизнь без смерти бессмысленна.
Вряд ли кто из собеседников Вертера сумел оценить глубину этой мысли, но тем не менее, следуя неизменной привычке не отягощать себя излишними спорами, все слаженно закивали, а кое-кто и поддакнул.
Восприняв похвалу как должное, Вертер нажал рукой на борт воздушного экипажа, выполненного в виде гигантской рептилии, и чудовище изогнулось, уставившись своими глазами в пустые глазницы черепа. Удовлетворившись произведенным эффектом, он тихо продолжил:
– Череп символизирует не только смерть, но и несбывшиеся надежды, бесплодные вожделения.
– Вот-вот, – отозвался Епископ Тауэр. – То-то я смотрю, мои яблони перестали плодоносить.
Посчитав, что реплика неуместна, Миссис Кристия, претендующая на то, что лучше других понимает искания Вертера, ибо успела соприкоснуться с его высокими идеалами, поспешила вмешаться:
– Мне нравится этот череп. Такой миленький. Стоит взглянуть на него, и сразу же…
– Вы видите лишь внешнюю оболочку, – с довольством перебил Вертер. – Гораздо важнее его внутренний мир. Загляните в глазницы черепа, и вы ясно увидите, как в нем бурлят страсти, рождаются несбыточные мечты, произрастают пороки. Вглядитесь, и вы увидите, как все это средоточие человеческих слабостей застилается мраком, несущим смерть. Вглядитесь… – Вертер осекся, чуть не подпрыгнув от удивления: в левой глазнице черепа появилась человеческая фигура.
– Что это? – спросил Герцог Квинский, как можно шире раскрыв глаза, чтобы лучше вглядеться. – Олицетворение пагубной страсти или несбывшихся ожиданий?
– Какое-то инородное тело, – промямлил Вертер.
И впрямь. Невесть как оказавшийся в черепе человек оттолкнулся от края глазницы и взмыл в воздух, широко расставив руки и ноги.
– Откуда он взялся в черепе? – растерянно произнес Вертер.
– Вероятно, решил получше ознакомиться с человеческими страстями, – предположила Миссис Кристия. – Слышите, он смеется. Наверное, получил удовольствие. – Она прислушалась: смех стал стихать, а затем постепенно усиливаться. – Он возвращается.
Вертер кивнул и повернул кольцо власти. Незнакомец грохнулся в экипаж, сверкая глазами и сменив смех на проклятия.
– Какой великолепный типаж! – воскликнул оживившийся Вертер. – Несомненно, выходец из романтической эпохи далекого прошлого. Посмотрите, у него меч.
Незнакомец поднялся на ноги, вытащил меч из ножен и, ошалело озираясь по сторонам, прорычал:
– Хишгигродиназ.
– Добрый день, – миролюбиво сказала Миссис Кристия. Она порылась в сумочке и достала переводческую пилюлю. – Проглотите, это совершенно безвредно.
– Якум, ум глаллио, – последовал высокомерный ответ.
– Ну, как хотите, – Миссис Кристия приветливо улыбнулась и тут же удивленно подняла брови, привлеченная громким жужжанием.
На этот раз уже из правой глазницы черепа вылетел исполинский жук, едва не врезавшись в Герцога, который теперь вглядывался в нее, надеясь отыскать в таинственных недрах хоть какое-то проявление неизведанной страсти, чтобы стать зачинателем новой моды, ибо дуэли со смертельным исходом, к его великому сожалению, так и не прижились, несмотря на великолепный бой, продемонстрированный им в поединке с Лордом Кархародоном.
– Миссис Персон! – удивленно воскликнул Герцог, сумевший уклониться от неприятного столкновения.
Уна Персон поравнялась с аэрокаром.
– Он при вас? – разочарованно спросил Вертер, кивнув в сторону незнакомца.
– Я с ним незнакома, хотя и оказала ему услугу.
– Похоже, он опасается нас, – сказала Миссис Кристия. Она все еще держала в ладони переводческую пилюлю.
– Мне довелось это заметить, – ответила Уна Персон. – Пусть проглотит пилюлю, а если откажется, то придется кому-то из нас…
– Можете рассчитывать на меня, – галантно произнес Герцог Квинский, поглаживая бородку, в которой золотистые волосы переплетались с зелеными.