История Элси длилась минут десять, и, когда она закончилась, Герберт опять взял в руки лук со словами:
— Надеюсь, что ты уже отдохнула, Элси. — И пустил стрелу далеко на луг. — Смотри, как далеко она полетела! Беги, принеси ее мне, Элси! — закричал он.
— И давай поспорим, если следующие три не полетят дальше.
— Я постараюсь, Герберт, только подожди, пока я принесу тебе сначала эту, — ответила Элси, совершенно забыв о запрете отца. — Только потом ты должен подождать, пока вернется Джим, прежде чем пускать другие.
С этими словами Элси убежала. Через некоторое время она вернулась со стрелой в руке. Но когда она бежала по лугу, то неожиданно что-то вспомнила и, бросив стрелу к ногам мальчика, воскликнула тревожным голосом:
— О, Герберт, я должна сейчас же бежать домой, потому что я забыла! О, как я могла забыть? Ох, что же теперь папа скажет?
— Что? Что случилось? — спросил Герберт испуганно.
— Ах, ничего, — всхлипнула Элси. — Вон уже мальчики идут, они побудут с тобой, а я должна идти домой. До свидания.
И она быстро побежала по дороге. Герберт долго смотрел ей вслед, ничего не понимая. Элси торопилась и горько плакала.
— Где папа? — спросила она слугу, которого встретила на дороге.
— Я не знаю, мисс Элси, но думаю, что мистер Хорас в доме, потому что его лошадь в конюшне.
Элси, едва выслушав ответ, поспешила в дом. Она бегала из комнаты в комнату, ища и спрашивая всех встречных. Его не было ни в гостиной, ни в библиотеке, ни в его комнате, выходя откуда, она встретила горничную. Элси воскликнула:
— О, Фанни! А где папа? Скажи мне, он мне очень нужен!
— Я здесь, Элси, что ты хочешь? — раздался голос ее отца с веранды, куда она забыла заглянуть. — Что ты хочешь? — повторил он, когда его маленькая девочка появилась перед ним с красным и заплаканным лицом.
Элси медленно подошла к нему, затаив дыхание и опустив глаза.
— Я хочу тебе что-то сказать, папа, — сказала она тихим, дрожащим голосом.
— Хорошо, я слушаю, — ответил он, беря ее за руку и приближая к себе. — Что случилось? Ты заболела или ударилась?
— Нет, папа, совсем не это, но...но... о, папа! Я была очень непослушной девочкой! — воскликнула она и опять залилась слезами. — Я не послушалась тебя, папа. Я... я была на лугу.
— Вот оно как! Как ты могла так сделать, когда я определенно запретил тебе ходить туда только вчера? — спросил он холодным жестким тоном, и лицо его нахмурилось. — Элси, я должен наказать тебя.
— Я не собиралась не слушаться тебя, папа, — всхлипывала она. — Я совсем забыла, что ты запретил мне туда ходить.
— Это не оправдание, не оправдание совсем! — сердито сказал он. — Ты должна помнить мои предупреждения, и если твоя память такая короткая, я найду способ удлинить ее.
Он на мгновение замолчал, пристально смотря на маленькую, дрожащую, всхлипывающую девочку, а потом спросил:
— Что ты делала на лугу? Расскажи мне все по порядку, чтобы я мог определить, как сильно я должен тебя наказать.
Элси рассказала ему все подробно, и после того, как он все узнал, заметив, насколько добровольно было ее признание, его тон и манеры несколько смягчились, и он сказал примирительным тоном:
— Хорошо, Элси, я не буду очень жестоким с тобой на этот раз, потому что вижу, что ты раскаиваешься и во всем призналась, но смотри, чтобы непослушание ни в коем случае не повторилось. В следующий раз ты не сможешь так легко избежать наказания. И запомни, что я не принимаю забывчивость в оправдание. Сейчас же иди к тетушке Хлое и скажи ей от моего имени, чтобы она уложила тебя спать.
— Ведь еще день, папа! — умоляюще проговорила Элси.
— Если это было бы и утро, Элси, то ничего бы не изменилось, ты сейчас же должна идти в постель и лежать в ней до завтрашнего утра.
— Что же Люси и Герберт подумают, когда вернутся и не найдут меня, папа? — заплакав опять, спросила она.
— Ты должна была об этом подумать, прежде чем не слушаться меня, — серьезно ответил он. — Если ты голодная, то скажи тетушке Хлое, чтобы она дала тебе кусочек хлеба или несладкого печенья на ужин, но ничего больше.
Элси помедлила, робко заглядывая ему в лицо, словно чего-то желая, но не решаясь спросить.
— Говори Элси, если ты еще что-нибудь хочешь сказать, — сказал он.
— Дорогой папочка, я сожалею, что была такой непослушной, — пробормотала она, положив голову на подлокотник его кресла, слезы текли по ее щекам. — пожалуйста, прости меня, папа! Мне кажется, что я не смогу уснуть сегодня, если ты будешь на меня сердиться.
Он был тронут ее раскаянием.
— Да, Элси, я прощаю тебя. Я совсем не сержусь на тебя, и ты можешь с миром идти спать. Спокойной ночи, моя маленькая доченька. — Он нагнулся и поцеловал ее.
Элси подняла личико, и он поцеловал ее еще раз.
— Спокойной ночи, дорогой папочка, — сказала она.
— Я постараюсь никогда не быть больше такой нехорошей девочкой. — И она ушла в свою комнату почти счастливая от полученного поцелуя.
На следующее утро Элси проснулась рано и еще до завтрака выучила все уроки. Спускаясь по лестнице, она увидела через открытую дверь, что отец ее стоял с несколькими слугами, разглядывая что-то лежащее на земле. Она сбежала вниз и остановилась на ступеньках крылечка, смотря на них с интересом и не понимая, что они делают.
Неожиданно ее отец повернулся и, увидев ее, протянул руку со словами:
— Элси, иди сюда.
Она спрыгнула со ступенек и, подбежав к нему, взяла его за руку.
— Доброе утро, папа.
— Доброе утро, доченька, — ответил он. — Я хочу тебе что-то показать.
Пройдя с ней несколько шагов вперед, он указал на лежащую там большую гремучую змею.
— Ой, папа! — вскрикнула она, прижимаясь к нему.
— Она тебе ничего не сделает сейчас, — ответил он. — Она убита. Слуга убил ее сегодня утром на лугу. Теперь ты видишь, почему я запретил тебе ходить туда?
— О, папа, — пробормотала она с глубоким чувством, прижимаясь щекой к его руке. — Я бы лишилась жизни из-за моего непослушания. Как добр наш Господь, что позаботился обо мне! Ох, я надеюсь, что никогда больше не буду такой непослушной.
— Я тоже надеюсь, — грустно сказал он, но в голосе его звучала нежность. — И еще я надеюсь, что после
этого ты всегда будешь верить, что твой папа всегда имеет веские основания в своих распоряжениях, даже если и не всегда объясняет их тебе.
— Да, папа, я обязательно буду, — смиренно ответила она.
Прозвучал звонок к завтраку. Он ввел ее в столовую и посадил за стол.
Люси Каррингтон с любопытством смотрела на нее и скоро нашла момент шепнуть:
— Где ты была вчера вечером, Элси? Я не могла тебя найти, а твой папа ничего нам не сказал, хотя я уверена, что он знал, где ты.
— Я расскажу тебе после завтрака, — ответила Элси, сильно покраснев.
Люси с нетерпением ждала окончания завтрака, когда же все поднялись из-за стола, она обняла Элси за талию и повела ее на веранду, говоря:
— Теперь, Элси, расскажи мне, ведь ты же обещала.
— Я была в постели, — ответила Элси, опуская глаза, и краска залила все ее лицо.