Похвала от него куда страннее, чем кофе и сладости.
Протянула ему своего земного "друга". Дарк слегка изумился, но светильник принял.
— Будет напоминать тебе о…
Запнулась, проглотив слова "обо мне".
— О бессовестном вторжении в твою спальню, — закончила уверенно, словно так и планировала.
Пронзительный тяжелый взгляд разбил уверенность, будто знал наверняка, что именно осталось невысказанным.
Поправила волосы, скрывая неловкость.
— Пойдем, провожу, — Хэнтсворт сгладил, не зацикливая внимания.
Выдохнула спокойно, рассеивая внутреннее напряжение.
Мы вышли к краю площади. Справа высилась та самая ель, под ней исправно нес службу снеговик. Тот же цилиндр, костюм. Выглядит игрушечным, несмотря на внушительные размеры.
Может тогда, под впечатлением, мне показалось? Вдруг он не шевелился на самом деле? Да, Редбронт говорил, что снеговик — любимая форма Эльсинора, но… как же глупо звучит!
— Диана? — позвал Дарк.
Дыхание замерло. Снеговик слегка повернул голову. Улыбка растянулась на круглом белом лице, один глаз задорно подмигнул. Он вернулся в прежнее положение и вновь застыл.
Нет, точно не показалось.
— Ты видел? — остановилась у проема кареты.
Меня мягко подтолкнули в спину. Забралась внутрь, сжала край сиденья в ожидании.
— О чем ты, загадочная?
Темные брови заблестели под ярким солнцем и тут же утонули в тени башни с часами.
Так, снова теория о сумасшествии.
Сглотнула сухость. Во рту разом пересохло, ладони, наоборот, вспотели.
— Снеговик… на площади. Посмотрел, подмигнул.
Хэнтсворт не изменился в лице, сохранил легкий налет удивления.
Прелестно. Либо я вижу то, чего не видят другие, либо я сошла с ума. Разница несущественна. В первом случае я буду чокнутой для окружающих, во втором — тоже.
— Видел, — кивнул Дарк.
Сердце замедлилось, чтобы застучать сильнее. Задышала часто, сжимая сиденье до боли в пальцах.
— Успокойся, с твоей головой все в порядке.
Кивнула, принимая как факт: да, со мной все в полном порядке.
От площади до дома Филлии долетели быстро. Не забыла свой пакет со сладостями. Бумага шуршала, пока я перехватывала то одной рукой, то другой.
Взялась за дверную ручку и обернулась. Карета плавно оторвалась от земли. Стукнула по двери, призывая затормозить. Транспорт опустился, и, как и ожидала, показался озадаченный Хэнтсворт.
— Что еще, забывчивая?
— Ты не поговорил с Филлией, — напомнила о важном. — Я не пленница. Задание выполнила, я молодец, могу спокойно заниматься поисками картины с Редбронтом.
Дарк встал передо мной. Он примерно на голову выше. Так близко красный свет в зрачках кажется ярче.
— Снова собираешься плохо себя вести?
Его усмешка выглядела довольно мило.
— Я не вела себя плохо. Я жертва обстоятельств.
Он качнул головой, обошел меня.
— Идем, жертва.
Толкнул дверь. Внутри придержал, впуская меня.
Мафа появилась буквально сразу. На ходу вытирая руки о полотенце, она добродушно улыбнулась, приветственно кивнула. Бросила на меня встревоженный взгляд.
— Искристого дня, мистер Хэнтсворт. Диана.
Дарк вежливо кивнул в ответ.
— Филлия дома?
— Вернется минут через сорок. Подождете?
В меня уперлись неприятные, непроницаемые глаза. От прямого ответа Хэнтсворт воздержался.
— Редбронт?
Женщина сконфуженно сжала полотенце.
— Отбыл минут пятнадцать назад.
Я недовольно прищурилась. Куда мой помощник отправился без меня? То, значит, спит днем, то исчезает. Подозрительно. Очень мне не нравится.
— Сделай нам чай, — попросил Дарк.
Мафа кивнула и скрылась за углом.
Выходит, останется ждать Филлию, и мне предполагается ждать вместе с ним. Поразительно много времени мы провели вместе за один день, и все еще живы. Даже не поругались ни разу.
За пустым столом сидеть было бы странно. Кресло Филлии занять никто не решился. Диван пусть и небольшой, но для двоих места достаточно, посредине еще осталось.
Молчание не давило. Непривычно сидеть в тишине, когда можно говорить о чем угодно, но и без слов оказалось неплохо. Чай расслабил, помог отпустить редкие копошащиеся мысли.
Температура в столовой словно опустилась на несколько градусов. Привыкшая к теплу и комфорту поежилась, обняла кружку ладонями. Прямо на нас смотрел неразведенный камин. Сухие поленья лежали на дне, подготовленные заранее. Разжигать, когда здесь никого нет, расточительство, а теперь…
Я росла в среде централизованного отопления каменных джунглей, камины видела только по телевизору. Поджечь могу, но с большой вероятностью весь дом сразу. Чтоб наверняка.
Дно чашки звякнуло о блюдце. Дарк присел у камина на корточки, шорох заполнил комнату. Закончив поправлять поленья, закрутил головой в поисках спичек.
— Я думала, тебе достаточно щелкнуть пальцами и все запылает, — улыбнулась чаю в кружке.
Донесся тихий смешок. Демон взял с каминной полки коробок, чиркнул, все так же оставаясь ко мне спиной.
— Щелкнуть могу. Запылает.
— Зачем тогда спички? — искренне изумилась, глядя как Дарк без труда балансирует, сидя на носочках.
Еще один тихий беззлобный смешок.
— Непонятливая, камин разжечь.
Глотнула чая, теряя суть.
— Ты ведь сказал: щелкнешь — запылает.
Языки пламени медленно поднимались, лаская поленья губительной страстью.
Удовлетворившись результатом, Дарк поднялся.
— Тело гореть станет, — пояснил невозмутимо и вернулся на диван. — Согреться поможет, только мало будет.
Тело станет…
Мало будет…
Чего мало? Что за ребус.
Лавандовый чай растекся по языку. Мысль вильнула, выводя на другой уровень.
Чары инкуба! Вот он о чем. Телом гореть я и без магии могу, было бы с кем.
Взгляд сам собой метнулся вбок. Не поворачивая головы к наблюдению доступна нижняя часть туловища. В одежде Хэнтсворт хорош, а без нее наверняка лучше.
Припомнила первую встречу. Мокрые капли на коже после душа, недвусмысленно топорщащееся полотенце…
Легкий жар появился на щеках.
— Камин хорошо справляется.
Только помещение еще не нагрелось. Дрожь пробила тело от напряжения и от холода. От Дарка это не укрылось.
— Садись ближе. Теплее.
Глянула на свободное место. Небольшое, сантиметров двадцать всего.
Вежливо отказаться — решит неприятен, брезгую сидеть рядом или стесняюсь. Подвинусь — себя неловко буду чувствовать. С другой стороны, он слышал мою просьбу снять полотенце, тогда смущения не было. Меня оправдывает непонимание реальности, и все же из памяти не сотрешь.
Придвинулась, не поворачивая головы. Бедро обдало теплом, обожгло через ткань. Захотелось отодвинуться, избавиться от неясного ощущения нелепости. Вместо этого выдавила из себя вопрос:
— Так почему ты участвуешь в Отборе? Каувер говорила что-то про традиции… Ты не похож на того, кто им следует.
Дарк хмыкнул над ухом.
— Развлекаюсь.
Очевидно, судя по заданиям. И все же… Он гонялся за своей любимой по всем мирам, наверняка проклинал Эльсинор и Искру любыми доступными словами. Едва ли после такой подставы станешь трепетно относиться к традициям, связанным с той самой Богиней, которая плевать хотела на его чувства.
— Верю. А на самом деле?
— Ты всегда лезешь под кожу, дотошная? — в голосе зазвенело раздражение.
Обида кольнула, подбивая ответить в тон. Не пойду у нее на поводу. Я действительно словно переступаю черту, ограждающую личное от доступного, публичного, и не вправе злиться, когда за нее пускать не стремятся.
— Просто пытаюсь понять, — ответила спокойно.
Повернула голову и столкнулась с красным огоньком в злых глазах. Под тяжелым взглядом хотелось отвернуться, закрыться. Спрятаться. Но это слишком легко.
— Зачем? — хлестко процедил Дарк.
Если бы голос имел отражение в предмете, его наверняка был бы пуленепробиваемым стеклом: при ударе вибрирует, но не бьется.