В середине августа с целой командой для двухнедельных натурных съемок в Германии во Франкфурт прибыл Хэл Уоллис. Он получил разрешение 3‑й бронетанковой дивизии на съемки танковых маневров помимо более неформальных сцен на базе — все, поспешили заверить американский народ представители «Парамаунт», за счет студии, а не госбюджета. У Элвиса были четкие указания — никоим образом не участвовать в съемках, но он несколько раз ужинал с Уоллисом и возбужденно говорил о предстоящей работе. Он потратил немало времени на подготовку к этой роли, заявил он, уже около семнадцати месяцев, и считает, что полностью овладеет ею к тому времени, когда демобилизуется в марте. Элвис даже попросил у него сценарий, поведал Уоллис светскому хроникеру Мэю Манну, но он вынужден был отказать, так как знает, что Элвис сразу бы ринулся учить роль и вызубрил бы ее на месте.
Примерно в то же время, 15 августа, на военно — воздушную базу Рейн — Мейн прибыл капитан Пол Болье со своей семьей, откуда он отправился в Висбаден, который должен был стать местом его службы. Как и большинство семей военных, Болье много переезжали с места на место, но большую часть последних четырех лет они провели на базе военно — воздушных сил Бергстром в Остине, где их старший ребенок Присцилла, которой было всего четырнадцать, в прошлом году на выпускном балу в Дельвапльской неполной средней школе[6] получила титул «Мисс Красота» и «Мисс Элегантность». Присцилла, на четыре года старше своего брата Дона (еще были четырехгодовалая сестричка и новорожденный братик), только совсем недавно узнала, что Пол Болье, которого она всегда считала своим отцом, на самом деле удочерил ее после женитьбы на ее матери, когда Присцилле было три года. Ее настоящий отец, объяснила ей мать в ответ на ее приставания с вопросами, когда она наткнулась на свою младенческую фотографию со своими родителями, был морским летчиком и погиб в авиакатастрофе, когда ей было всего шесть месяцев. Она считает, что будет лучше, сообщила она своей растерянной дочери, если они сохранят это в тайне и не скалит об этом остальным детям, — в сущности, она считает, что будет лучше не говорить о том, что она узнала, и отцу Присциллы, который ее очень любит. Присцилла подчинилась решению матери, хотя и не понимала ее мотивов, и с этого момента она невольно стала ощущать себя чужой в семье. Тем несправедливее казалась необходимость снова переезжать на следующий год — и тем более в Германию.
В первые несколько дней после переезда она мало чем занималась, отказывалась выйти из своего горя, отвергала все предложения помощи. Она была красивой девушкой — со вздернутым носиком, детской свежестью в облике, но со взрослым выражением лица и собственным мировоззрением. Ее мать делала все, что могла, чтобы вывести ее из состояния молчаливого негодования, а ее строгий, но справедливый отец пытался вразумить ее, но она продолжала дуться с непреклонной решимостью, пока наконец ей самой это не наскучило. Семья переехала из гостиницы, в которой они жили, в пансион, и Присцилла начала ежедневно по пути из школы домой захаживать в находившийся поблизости клуб «Игл», служивший своего рода культурно — развлекательным центром для семей военных летчиков. Она обыкновенно сидела в снэк — баре, слушала музыкальный автомат и писала письма своим подругам в Штатах. Тут она и встретилась с Керри Грантом.
Поначалу она не знала, кто он. Он был просто привлекательным парнем старше нее, лет двадцати с лишним, который на нее пялился, — но к этому она привыкла. Однажды, когда она сидела так со своим десятилетним братом Доном, он подошел и представился. Она назвала свое собственное имя с некоторыми опасениями и стала слушать с еще большей подозрительностью, когда он объяснил, что отвечает здесь, в клубе «Игл», за культурно — развлекательную программу, и спросил, не является ли она случайно поклонницей Элвиса Пресли. Она попросту уставилась на него — конечно же, она его поклонница, а кто нет? Они с подругой Анжелой нашли Бад — Наухайм на карте, узнав, что она поедет в Германию, и, когда они увидели, что он так близко расположен от Висбадена, она сказала Анжеле, что встретится там с Элвисом. «Я его хороший друг, — сказал Керри Грант. — Мы с женой довольно часто ездим к нему. Хочешь как — нибудь вечером поехать с нами?»