Молодой женщине было все труднее переносить тяжелое пробуждение своего спутника жизни, не говоря уже о тех днях, когда он пребывал в полукоме, из которой его мог вывести только личный врач. В последние месяцы участились неприятные происшествия, и Линда не раз спасала ему жизнь, как, например, в тот день, когда он заснул за едой и чуть не захлебнулся в тарелке с супом.
Когда Элвис попытался временно спровадить ее, чтобы провести какое-то время с Джинджер, Линда все поняла: написала прямое письмо, приложив к нему кредитную карточку, на которую имела право по своему положению (правда, предварительно потратила тридцать тысяч долларов на безделушки в виде прощального подарка), а потом ушла и стала тихо жить с пианистом, сопровождавшим Элвиса на гастролях, — Дэвидом Бриггсом.
Страсть Пресли к Джинджер умерила чувство покинутости, которое он испытал после ухода Линды. С бывшей подругой он разыгрывал роль буйного избалованного ребенка, а теперь вернулся к роли Пигмалиона, которая придавала ему уверенности, приносила чувство реальной жизни, и принялся переделывать младшую Алден на свой вкус. Случай занять место авторитетного старшего брата представился в самом начале нового года, когда умер дедушка Джинджер по материнской линии. Элвис не поскупился, предоставил в распоряжение всего семейства свой личный самолет и еще наемный по случаю похорон, состоявшихся 3 января в небольшом городке в Арканзасе, в трехстах километрах к северо-западу от Мемфиса.
Это лишь один пример из множества других: Элвис не жалел усилий, чтобы завладеть Джинджер с намерением сделать из нее вторую Присциллу. Однако сходство между двумя женщинами ограничивалось их молодостью и фигурой: по своему характеру бывшая Мисс Дорожная безопасность была полной противоположностью бывшей жены Элвиса. Если Присцилла выказала образцовую покорность, уехав за несколько тысяч километров от семьи, чтобы жить рядом с ним, Джинджер была капризной домоседкой.
Первые признаки ее непокорности проявились уже в начале декабря, во время «Праздника перед праздником» в Лас-Вегасе. Всего через несколько дней после приезда в «Хилтон» Джинджер захотела вернуться в Мемфис, потому что соскучилась по семье, и согласилась остаться только при условии вызвать к ней отца, мать, двух сестер, брата и невестку. Элвис, не допускавший мысли о том, чтобы остаться одному, поспешил выполнить ее просьбу, а сверх того преподнес ей белый «линкольн-континенталь», который велел доставить среди ночи из Калифорнии.
После этого Элвис ожидал, что Джинджер будет рядом с ним ежеминутно, но девушка неохотно на это соглашалась, как только надо было уезжать из Мемфиса. Едва вернувшись после недельного пребывания в Палм-Спрингс, где зашла речь о браке, она воспротивилась мысли провести несколько дней в Нэшвилле, где Элвис должен был записать свой новый альбом под руководством Фелтона Джарвиса. Плачевные результаты осенних сеансов звукозаписи в Грейсленде побуждали продюсера записать на пленку новые песни, и с 20 января он снял одну из лучших студий в городе. Музыканты были на месте, репертуар подобрали, но Элвис под предлогом боли в горле отказался выходить из отеля «Шератон», где заперся вскоре по приезде в столицу Теннесси. Его дурное настроение было вызвано отсутствием Джинджер. Он дулся на нее ровно сутки, а потом вдруг сорвался и уехал обратно в Грейсленд, так и не переступив порога студии.
Упрямство Джинджер выбивало Пресли из колеи: он не привык, чтобы ему перечили. Близкие, до сих пор не вмешивавшиеся в его личную жизнь, теперь позволяли себе критические выпады в адрес этой избалованной девчонки, оказывавшей на него дурное влияние, и хотя Элвис признавал их правоту, но был не способен отказаться от новой любви. Капризы Джинджер распаляли его страсть и даже побудили сделать ей официальное предложение в надежде надолго привязать ее к себе. Помолвка состоялась 26 января в личной ванной комнате владельца Грейсленда, где Джинджер часто пряталась. В полном соответствии с южными представлениями о рыцарстве Элвис опустился на одно колено и надел ей на палец кольцо с бриллиантом в одиннадцать каратов.
Изготовление этого кольца задало хлопот Лоуэллу Хейзу, придворному ювелиру Пресли. Его мучения начались около часа ночи, когда один из приспешников певца разбудил его и передал приказ немедленно сделать кольцо. Судя по «Книге чисел» псевдографа Луиса Гамона, знаменитого ирландского шарлатана, прославившегося в начале века под псевдонимом Кейро, 26-е число идеально подходило для осуществления планов Элвиса, который непременно должен был добиться согласия Джинджер именно в этот вечер.