Промолчал и Платон Иосифович, занятый удалением соринки с рукава своего отутюженного костюма-тройки, обладатель печальных еврейских глаз, взгляд которых будил у большинства окружающих желание кинуть ему монетку. Как говаривал дед Максима – мелочишку на молочишко…
Ну а король звукорежиссуры Илья Зимин по кликухе Зяма, меланхоличный, недвижный и угрюмый, привычно прислушивался ко всему вокруг, и это увлекательное занятие не давало ему права на участие в разговоре.
Впрочем, оставшееся трио, включающее в свои ряды драмера Тимоху Баскакова, лидерушника Миху Воробьева и клавишника Рому Дубинина, тоже пропустило реплику Вовца мимо ушей.
Каждый был наедине со своими мыслями, каждому не хотелось шевелить языком.
Максиму тоже не хотелось – в конце концов, все уже годами говорено-переговорено, и ничего новенького и остроумного он бы из себя не выдавил.
Да и не было никакого желания шутить. Перед глазами у него все еще стояли давешние грустные фанатки, и любая шутка сейчас была бы как серпом по известному месту…
Поэтому он откинул голову назад, коснулся затылком мягкого подголовника и прикрыл глаза.
Водитель, будто испугавшись наступившей тишины, включил какую-то местную радиостанцию.
Пару минут из колонок неслась всепобеждающая реклама с ее извечным лозунгом, укладывающимся в одно-единственное слово «Купи!», а затем жизнерадостный женский голосок с энтузиазмом сообщил, что к побережью приближается ураган и силы МЧС уже приведены в состояние готовности номер один.
Кто-то из соседей раздосадованно присвистнул.
– Ну вот, – проныл Зяма. – Как бы нас не тряхануло при посадке. А то еще бывает такая штуковина, как турбулентность…
– Заткнись! – коротко оборвал его Тимоха.
И Зяма заткнулся.
А Максим подумал, что с запланированным попаданием группы в его родной город могут возникнуть определенные проблемы.
Пока машины с музыкантами и аппаратом добирались до аэропорта, предупреждение об урагане по радио прозвучало еще дважды. Однако голубому безоблачному небу было глубоко наплевать на мнение господ метеорологов.
И поскольку любой знает, что последние лажают как минимум в половине прогнозов, то и волноваться больше никто не стал. Даже вечно озабоченный безопасностью своего существования Зяма угомонился.
Известное дело – то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет… Пятьдесят процентов прогнозов не сбывается, и никто этому не удивляется. А если и удивляются – то исключительно ради красного словца.
А потом водила и вовсе переключил приемник на шансонную хрень. Типа «вези меня, извозчик».
Местный же, что с него взять?
Да и в столице водилы сплошь и рядом хрень предпочитают. Если вдруг услышишь в такси какого-нибудь Карлоса Сантану, то перекрестись – не приснилось ли с бодунища! Хотя в последнее время – будем справедливы – порядки постепенно меняются. Таксеры начинают спрашивать, какое радио предпочитает пассажир. Глядишь, лет через десять по всей стране до такого дойдут, и осенит безудержное счастье наши музыкальные души…
Как бы то ни было, извозчик-лимузинщик их до парковки перед аэровокзалом довез. Без происшествий. И погодка оставалась – полный клевак. Грузись на борт воздушного судна да стартуй без сомнений!
Здание аэропорта оказалось вполне привычным для глаза человека, вынужденного часто летать по нашей великой стране: низенький и узенький вокзальчик на окраине не очень большого и совершенно некурортного города; пять, от силы шесть рейсов в день, больше – разве что перед Новым годом. Десять допотопных стоек регистрации, из которых работает только одна, при этом вполне справляясь с пассажиропотоком. Засиженное мухами информационное табло с немалым количеством неработающих лампочек. Плюс непременное добродушно-равнодушное поведение местного обслуживающего авиаперсонала.
Вполне может показаться, что все эти граждане – и не работники вовсе, а группа случайных людей, выдающих себя за единый трудовой коллектив. Просто у них ролевая игра повелась такая – каждое утро уславливаться друг с другом, кто какие обязанности сегодня будет выполнять, и вперед, на мины!
По общей договоренности кто-то с утра играет роль дежурного; кто-то – буфетчицы; кто-то выглядывает из окошка справочной, при удаче безошибочно отвечая на заданный пассажиром вопрос. А кто-то просто шатается туда-сюда по зданию, надувая щеки, поигрывая огромной связкой ключей и время от времени скрываясь с неведомой целью за очередной дверью. И стоит пассажиру поставить свой багаж слишком близко от этой двери, как она немедленно распахнется, и обладатель ключей непременно сделает проштрафившемуся бедолаге соответствующее замечание о безусловном соблюдении требований безопасности.