Проснулась еще до рассвета. Сдвиг часового пояса совсем все перепутал, но, кажется, выспалась. В гостинице замечательные окна с широким подоконником, где можно было неплохо устроиться, чтобы любоваться морем. Просидела там с тетрадкой часа полтора: было так хорошо! Можно без спешки вспомнить вчерашние сутки, осмыслить события, записать новые планы. Но вот взошло Солнце, и начался новый день.
В Уссурийск нас повезла одна приемная мама с форума литтлван, Наташа. Интересный и мыслящий человек. Она рассказала еще много познавательного о Приморском крае, да и ее опыт усыновления и адаптации было полезно послушать. Заранее скажу, что на следующий день вечером мы с ней встречались снова, чтобы забрать фотографии текущего дня, и в этот раз познакомились со всей ее семьей. Я впервые увидела приемных детей вживую. Вот так по-дилетантски признаюсь. Самые обычные домашние двойняшки-трехлетки, такие мамины и папины. А почему я так ими восторгаюсь? Потому, что на тот момент я уже знала из рассказа Наташи, в каком жутком состоянии они забирали их год назад и какой тяжелой была адаптация. Любовь и семья творят чудеса.
Когда мы приехали в дом ребенка, малышей выводили гулять на улицу. Одеты они были хорошо: видимо, сказывается спонсорская поддержка. Мы подошли к Эле: "Ты помнишь нас, мы вчера играли с тобой, я Юля, а это Алик". Эльфик смотрел сквозь нас. Нам разрешили погулять отдельно от всех, и мы втроем двинулись в сторону детской площадки, расположенной на территории д/р. Эля ходила с нами и послушно следовала всем предложениям поиграть, как кукла, автоматически выполняющая все, что ей скажут, будто ей было все равно. Меня это огорчало, но я понимала состояние Эли – страшно, тревожно, незнакомо. Я не торопила ее, хотя так хотелось крепко-крепко обнять, растормошить и крикнуть ей: "Проснись, ребенок! Ты где? Иди ко мне!"
К концу прогулки на горке она немного оттаяла. Я привезла с собой прозрачный розовый мячик с Микки-Маусом, который светится и мигает, если бросить его с размаху о пол. Мяч заинтересовал Элю, и она регулярно заглядывала внутрь мячика, прижимаясь к нему всей мордашкой:
"Не горит".
"Эля, а что надо сделать, чтобы мячик загорелся?"
"Сильно бросить!"
Потом я вынула из своих закромов мыльные пузыри. Настроение у Эли при этом еще несколько поднялось.
"Кто теперь будет запускать пузыри?"
"Эля!" "Люля!" "Эля!" "Аик!" – очередность соблюдалась почти справедливо. В группе я помогла Эле раздеться, и они пошли на обед. В целом встреча прошла хорошо, а учитывая, что это первая наша прогулка на улице, то, наверное, даже и отлично. Но особого контакта, как в первый день, не сложилось. Ну да ничего, время есть, говорила я себе.
Пока у детей был дневной сон, мы забежали в местную опеку. Договорились, что в одну из ближайших встреч с Элей сотрудница опеки пойдет в дом ребенка с нами, чтобы зафиксировать, что "контакт с ребенком установлен".
После мы вернулись в дом ребенка. Снова синие бахилы, густой запах борща и приветливые лица сотрудников – мы уже чувствовали здесь себя почти своими. Нас сопроводили в музыкальный зал и через некоторое время привели Элю. Она нас узнала и сильно смущалась. Если утром она была похожа на заколдованную Марью-Искусницу ("что воля, что неволя – все равно"), то теперь она ВИДЕЛА нас. Но разговаривала только шепотом, и застенчиво улыбаясь. Мы поиграли с заводной пони, потом принесли из группы книжки, игрушки. Укладывали спать Наташу и Вову под мелодию из музыкальной книжки "Утррро начинааается, начинается". Эля много раз подряд нажимала кнопочку на книжке, и Наташа с Вовой мирно засыпали на кукольной кроватке, не замечая каких-либо несоответствий. Потом мы обнаружили в комнате мини-тоннельчик, и тут наша девочка развеселилась на славу. Она пряталась внутри, а я ползала вокруг него и появлялась то с одной, то с другой стороны.
Я впервые взяла Элю на ручки стоя. Слышала, что дети из учреждений, не привыкшие к такому ракурсу, могут пугаться, поэтому действовала потихоньку. Сначала ребенок немного ушел в прострацию. Сопровождающая нас волонтер Наташа, которая фотографировала нас в это время, сказала, что называет такое выражение лица, достаточно типичное для детей д/д, "Сиротка Хася".
При случае я внимательно рассмотрела Элины ручки и ножки. Все не так уж плохо, а местами даже хорошо! Ножки вообще замечательные – самые обычные ножки. С ручками работы, конечно, будет много. Пальчиков на левой ручке три, на правой четыре, два из них наполовину срослись. Доставим еще по большому пальчику, и будет у нас почти комплект! Во время "медосмотра" Эля выглядела довольной и с готовностью подавала мне свои руки и ноги. Может, это привычка к разного рода обследованиям. За все это время мы дважды ходили на горшок, Эля просилась сама. Доверяла мне помогать ей при всех процедурах, и я делала это, как со своим ребенком, то есть хочу сказать, что отторжения или неприятия не было. Я слышала, что такое бывает, и первое время приемным родителям порой на физическом уровне сложно принять ребенка. Запах, кожа, туалетные дела – все "чужеродное". У меня с Элей тут барьеров не оказалось.