Апартаменты оказались с интернетом, и, согласовав с адвокатом, мы прислали ей заново все фотографии документов в хорошем качестве и в нужной последовательности. Зря только так рисковали в аэропорту Москвы и будили ее среди ночи. Муж застелил диван найденным в шкафчике чистым постельным бельем, и мы в блаженстве провалились в объятия Морфея. В два часа дня пришлось проснуться: шиковать было некогда. Я начала названивать в Москву, в которой уже наступило утро, – в приемную Астахова, в Генпрокуратуру, в Верховный Суд, чтобы узнать о продвижениях по нашей петиции, проконтролировать, передать дополнительную информацию. Потом позанималась сортировкой других бумаг, получила сообщение из Казахстана, что их бандеролька прибыла в место назначения. И, наконец, очередь дошла и до подруги.
Так как аэропорт за городом и времени на дорогу не оставалось, то бедной Наде пришлось оставить болеющего сына и примчаться с дочкой Линой к нам. Спасибо ей за это. Колокольчик Лина веселила, радовала и распыляла вокруг себя бодрость. Очень рада была познакомиться с девочками вживую. Надя попросила передать "московским дамочкам" выговор за то, что не приезжают в гости, и подтвердить, что Новосибирск вполне себе досягаем. Подтверждаю: пара часов на самолете, и можно прогуляться по набережной Оби, до которой мы сами так и не добрались. Рассвет, рябина, Надя и Лина – это всё, что я успела узнать о Новосибирске.
При посадке на самолет вновь начала бояться суда, начало которого приближалось к нам семимильными шагами. Алик аккуратно завел разговор на тему "что будем делать, если откажут". Хотел выявить, не планирую ли я в таком случае свихнуться. Отстраненное обсуждение меня несколько успокоило, мы рассмотрели варианты, и мне даже стало казаться, что морально к отказу я готова.
Если стать мамой Эли не получится, я найду ей маму и буду их поддерживать. Главное, семья у нее будет! А сама вернусь домой к детям, наконец-то у меня появится на них больше времени. А в будущем, через пару лет, усыновим другого ребенка. Только больше не из России: в эту судебную систему я больше ни ногой. Ну и в любом случае всё это было хотя бы уже потому не зря, что благодаря нашему пути к Эле, как минимум, у двух других детей из ее группы появился шанс на усыновление. А еще со столькими хорошими людьми познакомилась. К тому же, может, наша история разбудила в ком-то хорошие мысли и желания, веру в светлое и доброе. Всё это говорила я Алику и сама почти верила себе. Стало казаться, что за спиной есть мосты, что и отказ я тоже смогу принять. Наивная.
Мы сели в маленький самолетик, который неплохо потряхивало весь путь, и отправились на восток. Чувство защищенности и окруженности заботой мужа, который неподвижно сидел всё время полета, уложив меня спать на свои колени и укрыв подручными средствами, придавало ощущение надежного тыла.
3 сентября 2015. По тонкому льду. День четвертый.
Добрались до Владивостока. Новая дата суда была назначена на 4 сентября. Немного больший запас времени был бы лучше, ведь каждый день – это шанс, что те инстанции, куда мы обратились, смогут вмешаться. Но и один день – тоже неплохо. Успеем навестить Элечку и не дадим им дополнительный "козырь" против нас.
Душа не лежала ехать к ней сейчас. Учитывая обстоятельства, было ощущение, что мы каким-то образом ее обманываем. Но разум говорил, что это важно для успеха дела, а, следовательно, и для нее самой. Сначала мы направились в забронированный на сутки хостел и улеглись спать в комнате на 10 человек (экономический форум!). Кровати приятно пахли свежевыглаженным бельем, в комнатке было чисто, да и нам сейчас любая кровать была раем.
Поспав часа два, побежали на встречу с адвокатом. Потом были безуспешные и съевшие массу времени попытки встать туристами на миграционный учет, поиски банка для обмена валюты и химчистки для костюмов на завтра. В последней нам объявили, что к завтрашнему дню никак не успеть, но на наши просьбы откликнулись обещанием постараться. А тем временем нас давно уже ждали в доме ребенка Уссурийска, до которого ехать часа полтора.