Благо, нам попался замечательный таксист. Вот имя его забыла, вылетело из головы. Прям стыдно. Передаю через Мироздание еще раз спасибо этому хорошему человеку, который проникся нашей историей и катал нас до глубокой ночи. И весь следующий день с раннего утра, терпеливо ожидая нас часами, пока мы зависали в какой-нибудь инстанции. А деньги в итоге взял просто смешные. Моментами даже и наоборот – занимал нам рубли, когда мы не могли найти обменник. Доверие и искреннее желание помочь от совершенно незнакомого человека – это бесценно.
Еще нужно было пересечься с хозяином угла, в который мы переселялись сегодня, т.к. в предыдущем броня была только на сутки. Ключи от квартиры мы получили, но когда увидели ее саму, пришли в тихий ужас. Стало понятно, почему она была все ещё свободна и почему ключи на нее выдали нам в городе. В убитом подъезде запах вызывал приступы рвоты. Я даже не могу идентифицировать этот запах. На пороге квартиры нас встретило стадо тараканов, которые, казалось, удивились этой встрече не меньше нашего. Запах внутри был получше, но сантехника практически отсутствовала, были видны только какие-то обрубки труб. Все поверхности внутри жилища были покрыты липким желтоватым слоем непонятно чего. Мы не привередливые, но это… Ладно, альтернатив все равно нет. Мы ехали к Элечке, завтра у нас суд, после которого, возможно, все вместе поедем домой! "Пусть это будет самая большая неприятность в этой поездке", – сказала я и слегка порадовалась, что так легко "расплатилась", и дальше все будет хорошо.
В 17 часов мы наконец-то прибыли в Уссурийск. Забрали по пути сотрудницу опеки, которая планировала составить официальный отчет для суда по итогам встречи с ребенком. И снова бахилы, крашеные стены и детские голоса. Забежали в кабинет администрации, чтобы успеть застать их на месте, обсудили вопросы по документам на завтра. Все эмоционально и искренне переживали за нас, как за родных. А моя драгоценная воспитательница Наташа, благодаря которой мы все это время были на связи с Элечкой, приготовила для нас и наших детей два огромных пакета с подарками!
Позже завели в кабинет и нашу девочку. Как она сияла! Как светились глазки! Это надо было видеть. Она сразу к нам подошла и обняла. Даже поцеловала. Ребенок нас не то что не забыл, а всем сердцем был рад нас видеть. Мною обуревали и огромная нежность к Элечке, и поганое чувство нечестного поступка со своей стороны. Приехала, укрепила надежду и привязанность, будучи самой не совсем уверенной, что завтра все это не оборвётся…
Мне надо было еще дооформить некоторые бумаги с администрацией, поэтому Алик сказал Эле:
"Давай мы пойдем с тобой пока поиграем, а мама скоро к нам придет". Это вылетело у него на автомате, мы дома часто так обращаемся друг к другу, да и Элю уже давно так воспринимаем. Сердце резко сжалось, я с укором посмотрела на мужа. Он тут же понял и в спешке поправился. Юля-мама потом действительно пришла, они премило играли подаренным нами котиком в розовом платьице по имени Пами. Я присоединилась, и мы тепло провели оставшееся время, вместе катая Пами на машинке и играя в прятки. Элечка быстро вспомнила наши "обряды" и заливалась смехом. Было очень хорошо.
Мне разрешили поприсутствовать на ужине деток. Эля наяривала ложкой, как заведенная, и воспитательницы нахваливали ее на все лады, говоря, что "никогда еще она так хорошо не кушала, и мы уже хотели жаловаться Юле, а тут, посмотрите только, как хорошо она кушает, когда Юля рядом!" Я тоже похвалила ее, но, когда мне стало понятно, почему ребенок так отчаянно старается, грусть нахлынула новой волной.
После ужина пришло время прощаться. Эля посмотрела на меня открытым взглядом и спросила:
"Ты завтра придешь?" Нет, это просто пытка – требовать навещать ребенка перед судом. Слезы полились у меня сами по себе, я обняла ее, чтобы она их не увидела, и сказала тихонько:
"Элечка, я очень хочу завтра прийти к тебе. Но я должна спросить одну тетю. Если тетя разрешит, я приду к тебе завтра опять. А если нет…– я не смогу больше прийти. Но я всегда буду любить тебя. И мы с тобой будем присылать друг другу фотографии и видео. Хорошо?" Эля согласилась. Я отвела ее в группу, она обняла меня, помахала нам ручкой, и мы ушли.
Приехали во Владивосток. Зажав носы, прошмыгнули в свою нору, положили вещи на кровать, поскольку на пол их было не поставить. Пошли ужинать в облюбованную нами столовую в советском стиле "Копейка". Там были необходимый вайфай и недорогая вкусная еда. По возвращении в "гнездо" я принялась составлять план на завтра, подбирать фотографии со встреч с Элей на печать для суда. Алик зазывал спать, т.к. завтра день сложный, но у меня открылось второе дыхание. К тому же выяснилось, что кровать имеет посередине большую впадину до самого остова и спать придется "в яме". Да и вместо отсутствовавшего постельного белья в наличии имелось только сомнительной чистоты покрывало. К тому же я боялась, что если выключить свет, то мало смущенные нашим присутствием тараканы, бегающие в зоне видимости, наползут на кровать. Так я и проворочалась без сна до самого утра, в страхе и волнении перед "Судным Днем".