— А тем девкам-то, которые на тебя напали, что сделали? — спросила Алька.
— Да я понятия не имею. Я даже не в курсе, кто они такие.
Алька посмотрела с недоверием.
— Да? А наши все уже знают, кто это. И папа твой в том числе. Конкретно нос тебе разбила некая Сметанина. Говорят, что их в милицию затаскали уже. На учёт поставили. Грозили вообще в колонию для несовершеннолетних отправить. Александр Маркович расстарался.
Надо же! А я и не ожидала, что его кроме комиссии и собственной репутации ещё что-то беспокоило.
Мне не терпелось выспросить у неё хоть что-нибудь о Шаламове, но не в лоб же задавать вопросы. И я решила зайти издалека.
— А как Светка Черникова? Всё так же с ума сходит по Шаламову?
— Ой, было бы с чего сходить, — фыркнула Алька.
Я мысленно поморщилась, но решила не заострять внимание. В конце концов Алька никогда и не скрывала, что невысокого мнения о Светкиных умственных способностях. Хотя Светка со своей житейской мудростью пролезет там, где умная Алька застрянет.
— Ладно тебе… Ну так что? Она всё ещё грезит им? В смысле, новеньким из 11 «В»?
— Да поняла я, о ком ты. Только я вообще-то за Черниковой не слежу. Мне это неинтересно.
— Да ну? — усмехнулась я, вспомнив, с каким нескрываемым любопытством она наблюдала за перепалкой Светки и Шулейко, но тут же себя одёрнула. Алька, как бы то ни было, пришла меня навестить, перешагнув через собственную гордость, и с моей стороны будет по меньшей мере некрасиво поддевать её. — Извини…
Я предприняла ещё несколько неуклюжих попыток навести разговор на Шаламова, но всё без толку. Ничего нового и интересного она не сообщила, зато весьма нелестно выразилась про «всех этих дур», что за ним бегают. Так и сказала:
— Вообще-то, не удивлюсь, если Черникова, как ты говоришь, о нём грезит. На нём все дуры прямо как помешались. Смотреть смешно. И главное, было бы по кому с ума сходить. Самовлюблённый болван. Ходит, красуется, хи-хи, ха-ха, а сам из себя ничего не представляет, фу. Только такие дуры и могут за ним бегать.
Будем честны, она меня уязвила. С языка так и просилось вырваться что-нибудь в духе: «А все умные, видать, помешались на Петрове». Но сдержалась. Во-первых, глупо это и по-детски. Во-вторых, мне-то с чего обижаться? Я лично ни на ком не помешалась. Мимолётный интерес — а иначе и быть не может — это вовсе не помешательство, а вполне нормальное явление. Обстоятельства были такие. Я — ранима, он — вроде как герой. А во-вторых, ясно же, что не в Шаламове дело — Алька всегда язвит либо нос воротит, когда разговор заходит о Черниковой. Деник и прочие Светкины пассии тоже были в своё время придурками. Поэтому я решила просто замять тему.
— А как Петров? — о Петрове Зимина могла говорить часами. В такие моменты она, обычно угрюмая, даже светиться начинала изнутри. Но сегодня Алька лишь пожала плечами:
— Нормально с ним всё. В этих разборках, слава богу, не участвовал.
Мы ещё немного поговорили о том о сём, и она ушла. В целом, я была рада её визиту, но отчего-то всё равно после ухода Альки на душе остался неприятный осадок. Неужто из-за Шаламова? Вряд ли. И что ещё примечательно, о Петрове она больше не обмолвилась ни разу. Давала понять, что откровенным отношениям пришёл конец?
Ну а в пятницу ко мне устроили настоящее паломничество. Явились и девчонки из класса, и даже Лёшка Назаров с Потаповым.
— У-у, — протянул Назаров разочарованно, вглядываясь в моё лицо. — А говорили-то говорили: вся избитая-изувеченная. Отец твой такого шороху навёл, что всем было страшно. А с тобой, гляжу, полный порядок.
— А тебе хотелось бы, чтоб меня изувечили? Ну спасибо.
— Так я б тебя пожалел! — широко улыбнулся Назаров.
Потом он в красках рассказывал, какая грандиозная битва развернулась на пустыре ровно неделю назад, как затем приехали откуда ни возьмись милицейские уазики, народ дал деру, но кого успели — того поймали. Сам Лёшка, по его словам, был так увлечён дракой, кстати, с тем рыжим, что не заметил ничего. Даже когда его схватили под белы рученьки, отчаянно выкручивался и вырывался. Собственно, из всей толпы огромной поймали лишь человек шесть-семь, в том числе и Лёшку.
— Одно радует, — криво улыбнулся он, — этого рыжего кабана тоже скрутили.
Потом парни ушли, и девчонки сообщили главную новость — в следующую пятницу будет осенний бал. Признаться, я очень удивилась тому, что отец сподобился на такой щедрый жест. Он вообще ненавидел все эти массовые мероприятия и соглашался на них с большим скрипом. В основном — благодаря уговорам мамы, которую, конечно же, науськивала я, потому что школьные дискотеки — это практически единственное место, где я могла довольно долго находиться рядом с Борей. Пусть не совсем рядом, но всё же. Так что все эти балы я вечно ждала с нетерпением, а в этот раз боялась, что последняя бойня поставила жирную точку в этом вопросе.